журнал Русская жизнь - Август (август 2008)

В очередной раз в моду вошло словосочетание «кадровый резерв». Кадровый резерв - это очень важная вещь. Базы данных резерва создаются сейчас в авральном порядке - в течение ближайших месяцев каждый регион должен представить по двести кандидатур в списки резервистов, по сто человек в президентский и по сто в премьерский список. Потом людей из этих списков будут назначать на государственные должности разных уровней, вплоть до министров и губернаторов.

Схема, конечно, очень похожа на какую-то попсовую телеигру (причем даже не на «Имя Россия», а на «Фабрику звезд»), но это совсем не игра. О том, что у власти «нет скамейки запасных», заявил недавно глава государства. «Решения о назначении на ведущие должности, - сказал президент, - порой принимаются по знакомству, по принципу личной преданности и - это наиболее отвратительная ситуация - просто за деньги, то есть должности продаются».

Эти слова широко цитируют комментаторы. Наверное, скоро по телевизору покажут какого-нибудь сельского участкового, который - негодяй! - купил свою должность за скромную сумму. Начнется кампания по борьбе с негативным явлением (собственно, шум вокруг «кадрового резерва» - это часть кампании), которая, побушевав месяц-другой, тихо заглохнет, как и полагается любой кампании.

Два месяца назад я писал о деле тамбовского мэра Максима Косенкова, арестованного формально за то, что он удерживал в сексуальном рабстве своего любовника, а скорее всего - за то, что Косенков претендовал на должность губернатора Тамбовской области и, как было сказано в статье, «даже вроде бы занес в какой-то из московских кабинетов деньги за назначение в размере стандартного тарифа - пять миллионов евро». Когда я об этом писал, то старался быть очень осторожным в формулировках, потому что обвинение в покупке губернаторского места - это очень серьезное обвинение. Мне казалось, что этот эпизод может вызвать серьезный скандал и долгое разбирательство.

Прошло два месяца - ни скандала, ни разбирательства, и удивляться тут нечему в принципе. О том, что должности покупаются и продаются, заговорил и президент. Ну и кампания началась, как уже было сказано. Интересно, сколько будет стоить место в списке кадрового резерва?

(То, что лучший способ исключить возможность покупки губернаторских должностей - это восстановление прямых выборов руководителей регионов, звучит настолько банально, что об этом даже писать не хочется.)

В начале года вступила в силу четвертая часть Гражданского кодекса, запрещающая коммерческим банкам использовать в своем названии слово «Россия» и производные от него, в том числе прилагательное «российский» и сокращенное «рос». Запрет не касается трех финансовых учреждений - Сбербанка России, Россельхозбанка и Росэксимбанка, а также банков со стопроцентным госпакетом акций. В случае нарушения этой нормы банк-нарушитель получает судебный иск от налоговых органов и меняет название уже по решению суда.

Это - на бумаге. Фактически запрет не работает. По крайней мере (список приведен на сайте Центробанка) 15 частных банков по-прежнему используют название государства в своих товарных знаках, и это легко объяснимо - хотел бы я посмотреть на налогового инспектора, который потащит в суд, например, влиятельнейших владельцев банка «Россия». О том, что такой запрет вообще существует, журналисты вспомнили только после того, как депутаты Госдумы Резник и Пепеляева внесли поправку к Гражданскому кодексу, согласно которой право на «Россию» могут иметь и банки с 50 процентами государственного капитала, и это уже совсем по-нашему - вначале создается запрет, а потом целая система возможностей его обойти.

История с «российскими» названиями наверняка закончится как-нибудь интересно, но стоит отметить, что сам по себе запрет на использование слова «Россия» выглядит достаточно нелогичным. Слово «Россия» в названии не создает у потребителя ощущения, что он имеет дело с государственным банком. Россия равна государству только в сознании чиновников и активистов некоторых молодежных движений, на самом же деле в России кроме государства есть много чего еще.