Ханнес Ростам - …Ваш маньяк, Томас Квик

Невероятно, но факт — все эти данные совершенно неверны, и можно с уверенностью говорить о том, что Квик попал пальцем в небо, как утверждали скептики.

В изначальном полицейском расследовании по поводу исчезновения Терезы большое внимание уделялось словесному портрету девочки, в котором подробно описывались все детали и ее одежда. В деле имеется и последняя фотография.

Девочка на цветной фотографии стоит у кирпичной стены и смело смотрит прямо в камеру. Волосы у нее черные, как воронье крыло, кожа смуглая, глаза темно-карие. Счастливая улыбка обнажает отсутствие двух передних зубов.

Квик рассказал также о больших передних зубах Терезы. Может быть, они успели вырасти с того момента, когда был сделан снимок?

Я позвонил Ингер-Лисе Йоханнесен, матери Терезы, и она сказала, что зубы у нее даже не начали расти.

Описание блондинки в рассказе Томаса Квика — всего лишь стереотипное представление о норвежской девочке, версия наугад, имеющая большие шансы на удачу — со статистической точки зрения. Но все оказалось совсем не так, кроме тех данных, которые Томас Квик прочел в маленькой заметке в «Верденс Ганг».

Вечером 23 апреля 1996 года небольшой эскорт полицейских машин въехал через Эребру и Линдесберг по трассе Е 18 в маленький поселок Эрье на Свенсвейен в направлении Осло. В белом микроавтобусе на среднем сиденье рядом с полицейским Сеппо Пенттиненом восседал Томас Квик.

Цель поездки заключалась в том, чтобы Квик показал, где и как он убил двух африканских мальчиков-беженцев и девятилетнюю Терезу Йоханнесен.

Сведения, которые сообщил Квик, полностью соответствовали описанию двух мальчиков, пропавших из приюта Красного Креста для беженцев на окраине Осло. По пути в Норвегию он указал дорогу туда. До поездки он нарисовал здание — деревянный дом с некоторыми уникальными деталями декора. При подъезде к месту выяснилось, что дом выглядит именно так, как на его рисунке.

Квик указал дорогу к местечку Мюсен, где якобы был убит один из мальчиков. Тела мальчиков Квик затем увез с собой в Швецию, где каннибализировал своих жертв, прежде чем зарыть их в Линдесберге.

Инспектор криминальной полиции Тюре Нессен рассказал мне, как Томас Квик и следователи отправились к футбольному полю Линдесберга. Там криминологи оцепили и стали раскапывать большой участок, указанный Квиком. Пес Зампо, натренированный на поиск трупов, также пометил это место. Когда, несмотря на это, никаких частей тела обнаружить не удалось, Квик заявил, что он ошибся и что надо искать у футбольного поля Гульдсмедсхюттан. Несмотря на упорные раскопки и помощь служебных собак, на этом месте также ничего обнаружить не удалось.

Пока раскопки в Гульдсмедсхюттан шли полным ходом, произошло нечто из ряда вон выходящее: Тюре Нессен получил сообщение, что обе жертвы, останки которых ищут полицейские, живы и здоровы. Оба перебрались из Норвегии в Швецию, где один из них поселился. Второй же проживает в Канаде.

Два из трех норвежских убийств Томаса Квика внезапно испарились, однако расследование третьего велось с удвоенной энергией. И после двух лет следствия и двадцати одного допроса о Терезе Йоханнесен, во время которых Квик менял свой рассказ бесчисленное количество раз, его знания об убийстве были сочтены столь исключительными, что суд Хедемуры признал его виновным.

С моими познаниями в психологии свидетельских показаний и после открытия вклада журналиста Свейна Арне Хаавика как источника информации я осознал, что свидетельства Квика недорого стоят. Между тем оставались другие доказательства: указание на место в лесу Эрьескуген, обломки костей…

Настало время совершить поездку в Драммен, так что я позвонил следователю Хокону Грёттланду и напросился в гости.

— Ждем, — заверил он.

В сентябре 2008 года мы с оператором Ларсом Гранстрандом пересекли границу в том самом месте, что и следователи по делу Квика по пути в Норвегию двенадцатью годами раньше.

В полицейском участке Драммена мы встретились с Хоконом Грёттландом, который участвовал во всех следственных экспериментах с Квиком в Норвегии.

— Он не такой, как мы, — он не рационален и не логичен, — сказал Грёттланд.

Далее он пояснил, с какими трудностями сталкивались следователи в работе с Томасом Квиком.

— Квик говорит «да» и одновременно мотает головой. Он говорит «слева», а подразумевает «справа». Не самая легкая задача — интерпретировать слова Томаса Квика.