Ханнес Ростам - …Ваш маньяк, Томас Квик

— Попробуй еще раз описать, как это выглядит. Если ты закроешь глаза и попытаешься представить, как ты видишь это кожное заболевание.

Но Квик ничего не может себе представить. Во всяком случае, на этот раз.

Когда следователи проверяют карточку Юхана Асплунда, они обнаруживают, что у него была паховая грыжа. Его мать заверяет, что грыжа полностью зажила и на момент исчезновения Юхана совершенно не была заметна, но это уже не имеет значения.

В допросе от 3 июня эта новость уже каким-то образом достигла ушей Томаса Квика. После долгого описания того, как Квик похитил и расчленил Юхана, Пенттинен заводит разговор о «физических особенностях».

— Как мне кажется на сегодня, у него была своеобразная грыжа мошонки, — практически сразу выпаливает Квик.

Чуть позднее Пенттинен спрашивает Квика про кожное заболевание, и Квик указывает на свою спину.

— Ты показываешь на самом себе, и ты указываешь на правой стороне сзади, на уровне поясницы, — с готовностью подсказывает Пенттинен.

И тем самым дело сделано: в точности как с удавкой в Осло, следователь путем огромного труда — в двух данных случаях на это потребовалось по четыре года — добрался до неопровержимого доказательства, которое можно представить суду.

О том, что Квик поначалу описывал обе особенности совершенно иначе, суду, разумеется, не сообщается.

У Стюре Бергваля есть алиби на тот день, когда пропал Юхан. Во-первых, именно 7 ноября 1980 года его мать вернулась домой после долгого пребывания в больнице — это подтверждает и его ежедневник тех времен, и ее медицинская карточка. Кроме того, именно в тот день он приходил за рецептом на месячную порцию сабрила.

Тогда как он мог дать те сведения, которые, несмотря ни на что, оказались верными?

В разговоре со мной Стюре рассказывает, что помнит очень ранний выпуск программы «Разыскиваются» о Юхане Асплунде. Затем он взял в библиотеке альманах за 1980 год, в котором содержалось немало деталей. Чтобы находить дорогу к разным местам в Сундсвалле, он вырвал страницы с картами в телефонном каталоге в будке телефона-автомата во время поездки в увольнительную в Стокгольм. Кроме того, в его распоряжении были все газеты, которые писали об этом деле после того, как он в 1993 году признался в убийстве. Ближе к суду он смог также ознакомиться с материалами следствия.

Кроме того, в 2000 году у него была книга Йорана Эльвина «Дело Юхана» от 1986 года. Она помогла ему отшлифовать последние детали. Стюре находит свои записки: среди прочего он скопировал одежду, что была на Юхане в день исчезновения, — сведения, которыми ранее не располагал и которые включил в свой рассказ перед судом.

Кто одолжил ему эту книгу?

Губб Ян Стигссон.

Приговоры по делу Томаса Квика стали карьерным трамплином для Кристера ван дер Кваста, который стал старшим прокурором и начальником отдела по борьбе с коррупцией со дня его основания в 2005 году. С этого момента его совершенно не интересуют разговоры о Томасе Квике. «Я удалился от этого дела» — так он выразил эту мысль.

Однако для меня он согласился сделать исключение — вероятнее всего, сыграла роль рекомендация Губба Яна Стигссона.

До последней минуты я боюсь, что назначенное на 13 ноября 2008 года интервью с Кристером ван дер Квастом будет отменено, и тревога отпускает, только когда я уже нахожусь в современных интерьерах Национального управления прокуратуры возле Кунгсбрун в Стокгольме и меня проводят в офис ван дер Кваста.

По причине нехватки времени мы решили в нашем интервью ограничиться обсуждением трех дел: Терезы Йоханнесен, Йенона Леви и супругов Стегехюз.

Пока оператор Ларс Гранстранд ставит свет и камеру, мы с Кристером ван дер Квастом сидим и беседуем о том о сем. Ему кажется странным, что я интересуюсь такой старой историей, как дело Квика.

— Неужели для такой программы до сих пор есть зрители? Это такая давнишняя история, что о ней все равно трудно судить.

Я отвечаю, что какие-нибудь заинтересованные зрители наверняка найдутся, но более всего меня занимает сам случай. Вскоре я чувствую, что Ларс толкает меня в плечо, — это означает, что камера включена на запись.

— Насколько вы уверены, что Томас Квик виновен во всех восьми убийствах, за которые вам удалось добиться для него обвинительного приговора? — спрашиваю я.

— Я уверен, что тех доказательств, которые я представил в суде, оказалось достаточно для обвинительного приговора.