О серьезности призывов к "дружбе деньгами" свидетельствовали и деловые мероприятия "на полях" симпозиума. В Министерстве финансов представителям Изборского клуба рассказали о Программе налоговых займов и инвестиций (Fiscal Investment and Loan Program, FILP). Часть поступающих в Минфин доходов от вложений в корпорации с государственным участием (почта, железные дороги, финансовая корпорация), продажи государственных ценных бумаг предоставляются в виде низкопроцентных и долгосрочных (до 30 лет) кредитов на масштабные инфраструктурные и индустриальные проекты. Получателями кредитов становятся как государственные корпорации развития, так и местные власти, муниципалитеты и даже отдельные предприниматели.
В довоенные годы FILP сыграла важную роль в развитии военной промышленности. После войны ее целевые программы финансирования помогали воссоздавать японское судостроение и угольную промышленность, сталелитейную индустрию и морской транспорт. На аккумулированные в программе средства строились знаменитые скоростные железные дороги Синкансен, осуществлялись многие другие программы. Особый акцент в своем повествовании деятели Минфина сделали на нововведении - с 2014 года Программа FILP может вкладывать "длинные деньги" в крупные зарубежные проекты с участием японского бизнеса, например - строительство железных дорог
Бастион японских традиций
В бывшей японской столице нашим опекуном стал Такадзо Ямада, 70-летний владелец семейной фирмы, выпускающей шелковые пояса "оби" для женских кимоно. Ямада-сан всегда был одет в мужское кимоно, ходил в деревянных сандалиях "гэта". Он устроил нам походы в самые известные храмы, угощал в самых уникальных ресторанах - меню состояло то из бамбуковых побегов в разных вариациях, то из разных сортов "тофу", творога из соевого молока, то из каких-то редких рыб, трав и прочей экзотики. И вот этот живой символ традиций изобрел нечто уникальное и, не побоюсь этого слова, инновационное. Специалист по шелку, производитель "оби" в 16-м поколении, придумал шелковый лечебный пластырь, который можно применять при массированных ожогах и иных поражениях кожи. В ближайшие месяцы лечебный пластырь появится на японском рынке, а сын и продолжатель дела собирается в Москву на выставку медицинских товаров.
В Киото и его окрестностях десятки, сотни, а может быть, и тысячи храмов. Конечно, мы побывали в храме Сандзюсангендо с его тысячей статуй Будды, в храме Рёандзи любовались Садом камней, а песчаным конусом и садом песков - в Храме серебряного павильона. Вместе с тысячами других туристов мы жадно рассматривали первые цветы сакуры в горном храме Кёмидзудера и в Храме золотого павильона. Нам оказали большую честь, устроив экскурсию по императорской вилле Кацура рикю, заявки на посещение которой поступают в Министерство императорского двора за 6 месяцев до события и не всегда удовлетворяются. Безграничными оказались влияние и связи Ямада-сана и, особенно, организатора симпозиума и всей поездки Изборского клуба, бывшего замминистра финансов, директора CIGS по науке Дайсукэ Котэгавы.
Но вершиной пребывания в Киото, в прямом и переносном смысле, стала поездка в храм Энрякудзи на горе Хиэй, которая нависает над Киото и, как выяснилось позже, защищает его от демонов. На самом деле, это не один храм и даже не храмовый кластер. Таких кластеров целых три, а общее число больших и малых буддийских храмов и часовен достигает тысячи! Уникальную коллекцию деревянных статуй Будды ХIII-ХIV веков нам показывал заместитель настоятеля, который по причине слабого здоровья (священнику уже 95 лет) не смог засвидетельствовать почтение гостям и Ямада-сану, одному из самых щедрых благотворителей. Высокопоставленный монах провел нас по выставке статуй, причисленных к разряду государственных сокровищ, отвел к главному алтарю. Попутно он объяснял, что монахи Энрякудзи защищали старинную столицу империи и Сына Неба не только молитвами. Они были смелыми и искусными воинами, нередко принимали участие в войнах. Характерно, что герб Энрякудзи почти полностью совпадает с императорским гербом - это горная хризантема. В древности одному императору понравился герб монастыря, и он позаимствовал его. Правда, у императорской хризантемы 18 лепестков, а монахам оставили только 16. Молитвы о благополучии императора, в соответствии с послевоенной Конституцией являющегося символом нации, о мире и гармонии страны остаются стержнем духовной жизни древнего монастыря. На видном месте висит выполненная в 1886 году, в самом начале реформ Мэйдзи, каллиграфическая надпись: "Сохраним и защитим государство-семью".
Читать дальше
