Джозеф Уэмбо - По следу крови

— Если и дальше одобрять такие мероприятия, то дело закончится тем, что генетическую карту начнут снимать у каждого новорожденного! А от этого всего один шаг до политики Большого Брата. Нужен соответствующий закон, который бы защитил невиновных людей.

Некоторые молодые люди — участники теледебатов — поддержали выступавшего и заявили, что они отказывались отвечать на вопросы полиции при сдаче крови. Один участник заявил, что полицейские не имели никакого права спрашивать его об убийстве Линды Манн, поскольку он тогда не жил в Нарборо, — в общем, привел те же аргументы, что и Колин Питчфорк в разговоре с рабочими пекарни «Гемпшире».

Среди врачей, бравших кровь на анализ, был один уже немолодой мужчина, который плохо видел и любил выпить, отчего порой у него тряслись руки. Бывало, что он только с четвертого или пятого раза попадал в вену. А когда это ему вовсе не удавалось, полицейские вызывали «скорую». Однако пожилой эскулап не сидел без дела.

Если донор оказывался вежлив и говорил:

— У меня есть вот эта старая армейская фотография, я могу вам ее оставить;

или:

— Пожалуйста, фотографируйте, если надо, — то его направляли к молодому врачу.

Если же пациент с порога заявлял:

— Не понимаю, при чем тут я? — его тут же отправляли к старому пьянчужке.

Однажды Джону Дейману, тому самому, который блестяще изображал Джона Уэйна, поручили привезти одного азиата, согласившегося сдать кровь. Полицейские знали, что если азиат едет куда-либо, то обязательно тащит за собой все многочисленное семейство. Поэтому Дейман выехал на самом большом авто в мире.

И весьма кстати. Когда он подъехал к дому азиата, тот сразу сказал:

— И жена ехать.

— Разумеется, в машине много места.

— Если ехать жена, то и дети тоже…

— Ладно, ладно, берите и детей.

— Двоюродный брат тоже, да?

— Погоди-ка…

— Мама ехать и мамин брат.

— А как насчет дедушки?

— Дедушки нет. Тетя, тетя ехать…

Очень скоро все оказались в машине друг у друга на коленях. Бедная машина напоминала моторную лодку.

Всю дорогу азиат твердил:

— Полицейская машина нехорошо. Нет автомат. Моя — автомат.

— Мне очень жаль, что вам не нравится эта машина, — говорил Дейман.

— Радио плохо, — продолжал азиат. — Нет музыка. У меня «датцун». Хорошая машина. Автомат. Радио хорошо. Сигарета есть?

Дейман протянул.

— Двоюродный брат тоже хотеть и жена тоже.

— Все хотят курить, — с пониманием говорил Дейман. — Вот, возьмите всю пачку.

Уже у самого пункта сидевший рядом с Дейманом грязный мальчуган высморкался на сиденье и несколько капель попало на пальто полицейскому. Доставив всю семью — все дымили его сигаретами, просили сфотографировать их детей, сетовали на несвежий чай, — Дейман стер сопли с пальто и подошел к регистратору:

— Этого, — Дейман ткнул пальцем в сторону азиата, — к нему! — он указал на пожилого врача. — И сделайте ему больно!

В другой раз Дейману, которому и раньше приходилось иметь дело с буйными, поручили доставить троих бывших пациентов «Карлтон-Хейес»: двое проживали в Коалвилле и один в Ибстоке. По мере приближения к пункту сбора крови, неподалеку от которого находилась и больница, бывшие пациенты заметно оживились.

Чтобы как-то отвлечь их, детектив, который всегда возил в машине несколько кассет, предложил:

— Может, послушаем музыку?

Не дожидаясь ответа, он взял первую попавшуюся кассету и вставил в магнитофон. Это была композиция из цикла Монти Пайтона «Песнь идиота». Через тридцать секунд голос запел: «Пом па пи пом! Пахнет кровушкой дурдом!»

Пассажиры притихли. Рука Деймана потянулась к кнопке выключателя.

Поскольку у многих доноров не оказывалось нужной фотографии, у полицейских всегда были под рукой кассеты с пленкой для «Полароида». Они часто снимали детей, чтобы как-то занять их, пока взрослые сдавали кровь. Одну из таких фотографий повесили в кабинете Пирса: инспектор пытается развеселить ребенка, а тот смотрит на него с недоверием, всем видом показывая, что ему вовсе не нравится такая бородатая няня.

Доноры относились к съемкам не лучше, чем к иглам. Однажды вечером пришла женщина — жена одного тюремного надзирателя — вместе с сыном. Она была вне себя от возмущения, узнав, что полицейские будут фотографировать ее сына, чтобы проверить, действительно ли он им является.

С этой фотографией полицейский отправился в Литтлторп: соседи должны были опознать молодого человека. Полицейский поблагодарил одного из соседей за содействие.