– В том, как освещают украинские события СМИ России, Запада и Украины, есть для вас что-то новое или заслуживающее пристального внимания?
– Что стало для меня открытием, так это неожиданно очень мощная, весьма профессиональная и потому политически эффективная работа российской медийной машины. При этом было интересно и поучительно наблюдать, как традиционный недостаток российских СМИ – зависимость от государства – в острокризисной ситуации превращается в достоинство. Деятельность привязанных к государству СМИ значительно легче координировать и направлять. Через такие СМИ значительно проще направлять послание обществу, зная, что не возникнет разночтений. Совершенно очевидно, что российская медийная машина на несколько голов выше украинской. Но мало того, она сыграла вровень с медийными машинами Запада и даже сильнее их!
– Судя по всему, это стало неприятным сюрпризом для американцев. Причём настолько неприятным, что президент США Барак Обама и некоторые члены его администрации сочли необходимым публично высказать свою озабоченность работой российских СМИ. Прежде за ними такой нервозности не замечалось. Что же изменилось?
– Ещё бы им не нервничать! Но дело не только в профессионализме, а ещё и в том, что каналу Russia Today удалось достучаться до общественного мнения за пределами России. Впервые за двадцать с небольшим лет Россия вступила в информационное противоборство с Западом на его поле и смогла кое-чего существенного добиться.
При этом западное общественное мнение не настроено однозначно против России. У России и у Владимира Путина на Западе появился немалый круг симпатизантов из числа консерваторов и сторонников консервативных партий. Это люди, которые не приемлют леволиберальные и либертарианские ценности вроде однополых браков и проч. В их глазах Россия и Путин воплощают моральное здоровье, христианские ценности и противостоят наступающему содому. И создание такого образа России – заслуга её СМИ, особенно вещающих на Запад и заграницу в целом.
– В отношении западных СМИ звучат полярные оценки. Для одних они являются образцом плюрализма. Для других западные СМИ – это мощная пропагандистская машина. Третьи уверяют, что тоталитарен только мейнстрим западных СМИ, что не отменяет свободу слова в остальных СМИ, которые, однако, маловлиятельны. Так много ли сегодня плюрализма в западных СМИ?
– В целом западные СМИ действительно плюралистичны. В них можно встретить самые различные, включая радикальные и даже по нашим меркам экстремистские, взгляды и мнения. Но – и это принципиально важно! – основные западные массмедиа зиждятся на определённом и довольно ограниченном наборе ценностей и стереотипов. То есть действительно существует мейнстрим, выход за рамки которого влечёт маргинализацию. Также в журналистском сообществе Запада существует мощная самоцензура, которая не менее эффективна, чем государственная цензура. Так что свобода прессы находится в довольно жёстких рамках.
Однако при кажущемся сходстве с Россией имеется и важное качественное отличие. В России упор делается на недопущение неприемлемых и альтернативных точек зрения. На Западе их вытесняют в своеобразное информационное гетто – маргинальную прессу и маргинальное телевидение. Вытеснение технологически сложнее, чем удушение, но зато оно значительно гибче и эффективнее. Массовое сознание Запада в целом уверено, что оно имеет дело со свободной прессой, стоящей на защите общества.
– В октябре 2013 года (№ 42) в интервью «ЛГ» аналитик Института проблем информационной безопасности МГУ и автор книги «Философия информационной войны» Сергей Расторгуев сделал весьма категоричное заявление: «Информационные войны сносят тот фундамент, на котором стоит человеческая цивилизация». На ваш взгляд, они действительно настолько опасны?
– Не усматриваю подобной угрозы и вообще не считаю ситуацию трагической. Как я уже упоминал в начале нашей беседы, по крайней мере с середины XX века информационные войны стали неотъемлемой частью человеческой истории. Да, увеличиваются их масштабы, растёт интенсивность, глубина проникновения, разрабатываются всё более изощрённые методы влияния на сознание и подсознание человека. Но ведь прогресс человечества – это прежде всего прогресс его оружия. В этом смысле ничего исключительного в историю информационные войны не внесли.
С человечеством, несомненно, происходят серьёзные, даже кардинальные социокультурные изменения, но их причины, вектор и характер для нас неясны. Выдвигать гипотезы же на сей счёт можно сколько угодно, но пока без убедительных обоснований.
Читать дальше
