К несчастью, этих мер, затрагивающих одну только банковскую сферу, все равно категорически недостаточно для развития в стране финансового рынка, готового стать базой экономического роста. Об ущербности российского финансового рынка говорили на форуме много. Например, генеральный директор Агентства по страхованию вкладов Юрий Исаевуказал на застарелую уже проблему: неспособность рынка перевести крупные накопления населения в длинные деньги. По его оценкам, за десять последних лет рост объемов вкладов населения в банках вырос в десять раз и сейчас достиг 17 трлн рублей — это на четверть больше, чем весь иностранный капитал в российской экономике. По мнению Исаева, необходимо стимулировать бóльшую срочность вкладов, с этой целью можно, например, использовать повышенную страховку для длинных вкладов. Но одними вкладами система не ограничивается: реальный сектор уже давно ждет возможности масштабно использовать страховой и пенсионный финансовые ресурсы. И наконец, пора уже обратить внимание на стагнирующий рынок акций. Эта тема на форуме, правда, почти не обсуждалась. Зато на недавней конференции Национальной ассоциации участников финансового рынка (НАУФОР) прозвучала пугающая перспектива полного отказа России от фондового рынка в пользу кредитов и бондов.
Санкт-Петербург
Она пошла дальше Ландау Александр Механик
Первая женщина — полный профессор Кембриджа за всю его 800-летнюю историю разгадала природу квантовых вихрей в сверхтекучей жидкости
section class="box-today"
Сюжеты
Технологии:
Теория квантовой революции
Секс с границами и без
Как залезть в карман к клиенту
/section section class="tags"
Теги
Наука
Технологии
Изобретатели
/section
Ричард Фейнман, крупнейший физик, занимавшийся, в частности, проблемами сверхтекучих жидкостей, однажды назвал турбулентность последней большой нерешенной проблемой классической физики.
Недавно международная команда ученых из Великобритании, России и Франции разработала новый математический аппарат для описания турбулентных движений внутри сверхтекучих жидкостей, использование которого кроме общетеоретического интереса имеет и большие прикладные перспективы. Группу исследователей возглавила наша соотечественница, профессор, декан Сколковского института науки и технологий и одновременно профессор, заведующая кафедрой квантовых жидкостей факультета прикладной математики и теоретической физики Кембриджского университета Наталья Берлова(Berloff).
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Явление сверхпроводимости было открыто еще в 1911 году голландским физиком Хейке Камерлинг-Оннесом, а сверхтекучести — нашим соотечественником Петром Капицей в 1938-м.
С тех пор советские и российские физики внесли весомый вклад в изучение этих явлений. Достаточно назвать такие имена, как Ландау, Боголюбов, Гинзбург, Абрикосов. Все они стали академиками, а Капица, Ландау, Гинзбург и Абрикосов были удостоены Нобелевской премии за работы именно в области сверхтекучести и сверхпроводимости.
Упрощенно говоря, сверхтекучесть — это способность вещества, возникающая при понижении температуры до величин, близких к абсолютному нулю, протекать через узкие щели и капилляры без трения. Сверхтекучесть жидкого гелия возникает при температуре ниже 2,172 °К.
Сверхтекучесть и сверхпроводимость не случайно оказались связаны между собой в работах физиков: как писал Гинзбург, «явление сверхпроводимости уже давно было охарактеризовано как сверхтекучесть электронной жидкости в металлах».
Естественно, изучение сверхтекучести и сверхпроводимости не закончилось на этих блестящих именах. Во-первых, выяснилось, что эффекты сверхтекучести наблюдаются не только в лабораториях: состояние сверхтекучести и состояние Вселенной в первые микросекунды ее существования описываются общими закономерностями. Во-вторых, эти явления оказались значительно сложнее, чем описали классики. Одна из таких сложностей — упомянутая выше проблема турбулентности сверхтекучих жидкостей.
Мы встретились с Натальей Берловой, чтобы попытаться разобраться в сути сделанных открытий и узнать, как выпускница Московского университета стала первой женщиной — профессором математики за всю восьмисотлетнюю историю Кембриджского университета.
— Не могли ли бы вы разъяснить нам, в чем суть вашего открытия?
Читать дальше
