Андрей Пионтковский - Третий путь ...к рабству

Напомню, в чем я вижу нерв экзистенциальной проблемы диктатора, о которой я не раз говорил в последние годы. Любой даже самый жестокий режим не может опираться исключительно на насилие. Генетической матрицей каждого авторитарного режима является некий системообразующий миф, обольщающий на какое-то время значительную часть общества.

Жизненный цикл режима — это продолжительность жизни этого мифа, который реализует себя в период бури и натиска, достигает своего акме и, наконец, угасает, унося с собой порожденный им режим.

Так советский коммунистический режим, порожденный мифом о Царстве справедливости и свободы, достиг своей трагической вершины в победе СССР во Второй мировой войне и угас в конце 80-х, когда в коммунистический миф уже не верил ни один член Политбюро.

Свой маленький телевизионный миф о молодом энергичном офицере спецслужб, посылающем русские полки вглубь Кавказа, несущем ужас и смерть взрывающим нас в собственных домах террористам и всем врагам встающей с колен России, создали и циничные кремлевские жулики-политтехнологи кровавой осенью 1999 года. Ключевым девизом стала знаменитая сортирная реплика героя. «Наш», — удовлетворенно выдохнула тогда женская душа России.

Вся политическая конструкция государства повисла с тех пор на тоненькой ниточке путинского мифа. Сознательно задуманный как симулякр большего идеологического стиля, путинизм пробежал в своей коротенькой биографии все классические стадии советской истории, став пошлой пародией на каждую из них. В 2008-м он перевалил через свое убогенькое акме (победоносная война с Грузией), и нарастающая еще с тех пор тошнота элит свидетельствует о смерти путинского мифа.

Он перешел в свою зомби-стадию, продолжительность которой давно превысила среднестатистическую норму. По всем законам эволюции авторитарных режимов Дзюдохерия должна была уже пасть в результате двух взаимодействующих факторов: массового протеста активного меньшинства и раскола элит.

Эта российская аномалия — сверхдлительность зомби-стадии — порождается уникальным характером нашей элиты-нувориша, поднявшейся не на созидании, а на банальном переваривании останков бывшей сверхдержавы.

Отвращение к диктатору и осознание гибельности для страны и для них самих продолжения его правления уживается у наших элитариев с липким страхом остаться без него один на один с угрюмым, бесконечно им чуждым, диким в их представлении народом.

Слив массового протеста 11–12 годов, не поддержанного «элитами», провозгласившими «мы должны влиять на власть, а не валить её», убедительно это продемонстрировал.

Однако продолжать свое зомби — существование в отсутствие мобилизующего позитивного мифа, вяло отбрехиваясь от все более доминирующего в политическом дискурсе мема «Путин — вор», становится все более дискомфортным и опасным, особенно на фоне необратимого крушения воровской экономики.

И вот здесь отличился гениальный спичрайтер путинской речи.Он интуитивно уловил, что за пятнадцать лет телевизионного растления народ для разврата собрался и созрел, наконец, до идеи воссоединения Русского Мира/Пятой Империи/Третьего Рейха в духе ein Volk ein Reich ein Fuhrer.

Вложенная им в уста Вождя рискованная апелляция к германскому опыту разъединенного народа в его крымской (судетской) речи в федеральном собрании (рейхстаге) формально политкорректно относилась к началу 90-х, но глубинно мифотворчески к 30-м годам прошлого столетия.

В той же речи национальный лидер впервые попробовал на вкус гитлеровские слова национал-предатели.Теперь они будут звучать часто.

В целом композиция, риторика, аргументация были столь откровенно списаны с гитлеровских судетских прописей, что знатному кремлевскому пропагондону Миграняну пришлось даже для смягчения этого впечатления выдвинуть теорию «хорошего (до 1939 г.) Гитлера».

Хороший Гитлер или плохой, оставим это выяснять профессору МГИМО Миграняну. Но психотехнологии пропагандистской машины 3-го Рейха всегда исключительно высоко оценивались профессионалами. А если их еще помножить на возможности современного телевидения, руководимого нашими геббельлесиными?

На наших глазах происходит успешная перезагрузка истлевшего сортирного мифа 1999-го года. Рождается новый духоподъемный лучезарный миф о Владимире Таврическом, собирателе земель русских (как это грезится Прилепину), о новом Сталине, выросшем в недрах иудейского режима (как это грезится Проханову), о хорошем Гитлере, проехавшем на своем народном автомобиле по построенному им евразийскому транссибирскому автобану (как это грезится Дугину). Последний русский миф, бессмысленный и беспощадный.