Валентин Шатилов - И чувства добрые (К творческому портрету Михаила Бабкина)

Конечно, различия велики: у Булгакова - коммуналочно-советская Москва 20-30-х годов, а у Бабкина - базарно-трамвайный постсоветский Ростов 90-х. Но это же так естественно: каждый настоящий художник "пишет, как он дышит", и его произведения в обязательном порядке насыщены именно тем воздухом, который его окружает. Собственно, степень таланта художника зачастую и определяется по концентрации атмосферы современности в его произведениях.

О Булгакове еще невольно заставляют вспомнить и герои Бабкина, которые то и дело сталкиваются с явлением великих метафизических сил, как-то: с Дьяволом, Богом, бело-черными магами, ангелами-архангелами, Смертью и тому подобным.

Ох, замах у фантаста нешуточный - само мироздание в его произведениях оказывается подчас не более чем шатким карточным домиком, готовым развалиться на части! Но ради чего этот замах делается? Тут-то мы и подходим к самому главному. Тут-то и осознается самобытность и творческая индивидуальность Михаила Бабкина. И сравнение его с такой огромной литературной фигурой, как Булгаков, эту индивидуальность еще более подчеркивает.

Как известно, одной из основных движущих сил в "Мастере и Маргарите" является яркое и, я бы даже сказал, яростное противопоставление мелкобытовой, сиюминутной реальности человечков-москвичей и вечно великого, демонически возвышенного бытия небесных сил-творцов

У Бабкина все наоборот. В описании житейских проблем его персонажей-ростовчан напрочь отсутствует издевка и насмешка. Автор понимает своих героев - ох как понимает! - и от всей души им сочувствует:

"Мария, как обычно перед выходными, сказала: "Или я, или твои грузчики". Дядя Вася, как всегда, послал ее. Негрубо послал, мягко, почти без мата. А та - раз! - и полотенцем, да еще и мокрым, с оттяжкой. Небольно, но обидно. Вот посему и стоял сейчас Василий Иванович у пивной, что возле цирка, и пил не торопясь четвертую литровую баночку... Пытался разобраться в сложном житейском треугольнике: жена, работа, хобби" ("Забава").

Кто из мужчин не сталкивался с подобной проблемой? Над чем тут шутить, что высмеивать?

Или вот другой случай: "Он перевернул билет - обратная сторона сияла серебряной чистотой. Ни списка выигрышей, ни места их получения. Пусто.

- Вот жулики, - обиделся Казалов и сердито направился к лотерейному киоску".

Можно, конечно, посмеяться над доверчивым пенсионером Казаловым из рассказа "Везунчик", но лично мне высмеивание доверчивости всегда казалось дурным тоном - которым, замечу, М. Бабкин никогда не грешит.

Даже над Леонидом Яковлевичем Дидруком, которому "до чертиков надоела демократия" ("Повестка"), автор не позволяет себе издеваться. Наоборот - он считает, что "понять Дидрука было можно. Всю свою жизнь он прослужил прапорщиком в армии, где все было ясно и понятно, кроме неуставных отношений".

Таковы в "Пивотерапии" герои-люди. Не гении, не без слабостей (особенно в отношении спиртных напитков, каковые ими сплошь и рядом рассматриваются как Самое надежное лекарство от всех сложностей жизни), но, в общем, совсем не злобные личности.

Даже самый заранее отвратительный и неприятный из персонажей Бабкина "крестный папик" Смагин из рассказа "Хранитель". Хоть он и мафиози уездного масштаба, но характеризуется автором достаточно нейтральным тоном: "И вообще Иван Сергеевич никогда никому ничего плохого не делал, был человеком добрым и незлобивым. Если когда кого и убивал, то только лишь в состоянии сильного душевного волнения или по служебной необходимости"...

Таковы у Михаила Бабкина люди. А что же им противостоит?

Вот, к примеру, ангел из того же "Хранителя": "Самый настоящий ангел: с крыльями, нимбом, в белом просторном хитоне, с густо наложенной на лицо золотой пудрой. Правда, хитон был несколько несвеж, крылья в пятнах сажи и растрепаны, а нимб висел криво, залезая на левое ухо".

Не слишком впечатляет, верно? "Одно слово - шестой класс, он и на небесах шестой". И уже не удивляешься поведению сего ангела: "он рассеянно высморкался на пол, растер соплю босой ногой".

Но, может, вышестоящее начальство этого ангела (то, которое первый класс) ведет себя по-другому?

И да, и нет.

В рассказе "Повестка" Небесная канцелярия присылает главному герою человеку сугубо официальному - бумагу, выполненную в лучших канцелярских традициях и с обязательным уведомлением: "За невыполнение указанных пунктов будете привлекаться к чистилищной ответственности по закону". А вот в рассказе "Изменения" Бог хоть и не сморкается на пол, но ведет себя достаточно капризно: Игорь Степанович в Рай вообще не попал: Бог, обиженный на самоуправство Жукова, оставил его за бортом райской жизни".