Наталия Метлина - Все о моей мафии

Кроме владений в поселке миллионеров Суханово Ковалев являлся счастливым обладателем земельного участка в деревне Ларюшино по соседству с Барвихой и пятикомнатной квартиры на улице Авиамоторная. Эта недвижимость — подарки от Московского управления инкассации. Правда, следователь Шан-тин квалифицировал все это простым емким русским словом — взятки. Уголовное дело будет позже. А пока Ковалев чувствует полную безнаказанность и продолжает коллекционировать денежные знаки. Помимо «борзых щенков» в виде квартир, домов и земельных участков Ковалеву нужны были живые деньги. Он под разными предлогами требует их у генерального директора фонда. Андрею Максимову приходилось как-то обналичивать деньги фонда и передавать их своему шефу. Максимов пользуется бесхитростной схемой — по утерянным паспортам им регистрируются подставные фирмы. С этими фирмами заключаются липовые договоры на оказание вымышленных услуг. Деньги за услуги из фонда переводятся на счета этих контор, обналичиваются, а затем отдаются Ковалеву. Вот по такой незатейливой схеме и разворовывались средства многочисленных жертвователей. Генеральный директор Максимов работал с документами, а с банками общался другой сотрудник ковалевского фонда, некто Васин. Забегая вперед, скажем, что 5 января 1999 года его труп обнаружат в квартире, которую он снимал. Это преступление тоже останется нераскрытым.

Осенью 1995 года министр Ковалев начинает шалеть от бесконтрольного потока денег. Он берет у Максимова 27 тысяч долларов якобы на предвыборную кампанию вице-президента фонда Сергея Калашникова. Через месяц казна фонда худеет уже на 50 тысяч в результате проведения вымышленных семинаров. Фонд оплачивает поездку семьи министра в Швейцарию, издание его никому не нужной книги и даже установку памятника матери Ковалева на Домодедовском кладбище. Личная касса Ковалева пополняется ежедневно. Общая сумма накопленного приближается к полумиллиону долларов. Причем все эти деньги он хранит на счетах в разных банках, в том числе и «Монтажспецбанке», принадлежавшем Аркадию Ангелевичу. Именно Максимов клал деньги в этот банк на счета Валентина Алексеевича. Адвокат Максимова Кочерян убеждал меня в интервью, что его подзащитный не догадывался о происхождении этих денег. Я мотала головой, ведь к тому моменту уже очень плотно общалась со следователями, которые показывали мне конкретные документы. Я четко знала обо всех проводках денег. 29 декабря 1995-го наивный, как ребенок, Максимов вносит на счет Ковалева в «Монтажспецбанке» 40 тысяч долларов; 5 января 1996 года — 46 тысяч долларов; 25 января — 30 тысяч долларов; 1 февраля — 43 тысячи. Ко дню святого Валентина 14 февраля — 15 тысяч; 28 февраля — 30 тысяч. В «Рато-банке» у Ковалева находилось еще 117 тысяч долларов. Он ставит на поток выдачу удостоверений «советник министра юстиции». Среди обладателей этого гордого звания был, например, человек по фамилии Лискин. На момент получения документа он находился в федеральном розыске за совершение тяжкого преступления. Проверить это можно было элементарно, хотя бы послав запрос из Минюста в МВД. Однако это сделано не было. Такие корочки имели и руководитель «Русского сахара» Логинов, и банкир Ангелевич. Все они отвалили Ковалеву по 40 тысяч долларов (даты выдачи корочек совпадают с датами пополнения счета Ковалева). Впрочем, в жизни одного из подопечных министра — Аркадия Ангелевича — наступил момент, когда ему действительно понадобились и эта корочка, и помощь высокого покровителя.

В тот период Ангелевич заключил негласное соглашение с президентом банка «Единство» Дмитрием Бу-рейченко. В результате манипуляций двух банкиров «Единство» обанкротилось. По заявлению обманутых вкладчиков было возбуждено уголовное дело. Бурейченко тут же сбежал из страны, и Ангелевич остался один. В отношении него было возбуждено уголовное дело. Следователь Андреев делал все возможное, чтобы упрятать его в СИЗО. Но Аркадий в следственный изолятор не хотел. И поднимал все силы на свою защиту. Советом банкиров было организовано письмо Борису Ельцину с просьбой прекратить следственные действия в отношении коллеги. Андрееву постоянно приходилось писать объяснения, оправдываться, что его действия законны и что Ангелевич действительно совершил преступление. Тогда банкир решил подключить тяжелую артиллерию и пришел на поклон к Ковалеву. Министр начал давить на следствие. Но делал это как-то вяло. И тогда Аркадий решается на поступок, который и прославит его в веках. Он приглашает министра юстиции Ковалева провести вечер с девушками в сауне, находящейся в цокольном этаже знаменитого клуба «Карусель» на Тверской улице в центре Москвы. Забавы министра снимаются двумя скрытыми камерами. Я внимательно отсмотрела всю пленку. И меня не покидало ощущение, что Ковалев вел себя очень осторожно, он будто что-то чувствовал. Его друг и соратник Максимов оказался куда решительнее и задорнее. Он быстро захомутал одну из проституток, уволок ее в бассейн и там оприходовал по всем канонам Камасутры. Министр же развлекался с девицами игрой «Облей меня нежно», но до дела они так и не дошли. Не думаю, что шлюхи с Тверской знали о высоком ранге гостя, а потому были открыто разочарованы столь пассивным его поведением. Эту пленочку банкир отвез к себе на дачу и спрятал в сейф. Так. На всякий случай. «Ежели что».