Сергей Филатов - Рим рукоплещет!

- А знаешь, папа, что я сегодня прочел у Лермонтова в "Герое нашего времени"? И он взволнованно прочел:

"Конь же лихой не имеет цены.

Он и от вихря в степи не отстанет,

Он не изменит, он не обманет…"

- Здорово написал, да? - Хитрый мальчишка переводит разговор о "тройках" на другую тему.

На следующий день я попросил Николая Алексеевича поехать со мной взглянуть на Абсента. Его мнение меня интересовало. А главное, мне хотелось посмотреть на коня со стороны, как он выглядит под всадником.

Ведь бывает, что лошадь сама по себе очень хороша, а под ездоком совершенно теряется - не имеет никакого вида. Как говорят конники, "нет лошади". А случается и наоборот. Вроде ничего собой лошадь не представляет, а под всадником преображается - становится собранной, энергичной. Откуда что берется!

Николаю Алексеевичу Абсент очень понравился, да иначе и быть не могло. Изумительной красоты конь! Когда Николай сел на него, я не мог оторвать глаз: под наездником Абсент был еще лучше.

Решено: Абсент будет у меня! Уговорю Иванова! - Да,- сказал Николай Алексеевич.- В этом жеребце есть все, к чему ты стремился, Сергей. Посмотрим, каков он будет в работе. Судя по всему, характер у него покладистый. Не придется с ним мучиться, как тебе с Ингасом, а мне с моим Скачком.

Петр Прохорович дал мне официальное разрешение взять Абсента для пробы.

Через несколько месяцев нам предстояло выехать на соревнования в Гамбург. Я решил взять Абсента и посмотреть, какое впечатление он произведет на зарубежных всадников, судей и как он будет выглядеть среди других лошадей.

В Гамбурге должны были состояться соревнования по высшей школе верховой езды и конкурам - так называемое Гамбургское дерби. Это самые крупные соревнования после олимпийских игр.

Перед поездкой я занимался с Абсентом только два месяца, даже немного меньше. Отрабатывал у него простейшие элементы: шаг, рысь, боковые движения на рыси.

Он оказался уже "грамотным", так как проходил предварительную выездку в алма-атинской конноспортивной школе. Даже выступал на соревнованиях в 956 году на Спартакиаде народов СССР по Малому Призу Сан-Георг под всадником Асеновым и занял… 4-е место.

После такого неудачного выступления Абсента возвратили своему владельцу, то есть Луговскому зерносовхозу, решив, как видно, что Абсент для выступлений не годен.

Я был на этих соревнованиях. Но, сколько я сейчас не припоминал, вспомнить Абсента не мог. Видно, он не произвел тогда на меня никакого впечатления. Возможно, что он, как всякий ахалтекинец в молодом возрасте, был невзрачным, поджарым, с недостаточным ребром - поэтому и не запомнился. К сожалению, отрабатывая его по тем элементам, что он уже знал, я убедился, что в его тренировке были допущены кое-какие ошибки.

Многое надо было начинать сначала.

В работе Абсент был послушен, как ребенок. После моих трудных занятий с Ингасом тренировать Абсента казалось особенно легко.

Правда, он был очень нервный, крайне щепетильный. Наказать его шпорами нечего было и думать. Он очень бы бурно реагировал на такое наказание и долго бы его помнил. И я никогда за всю свою работу с ним не наказал его строго.

В Гамбург я поехал с обеими лошадьми - Ингасом и Абсентом. На Абсенте я хотел выступать на малых ездах, он уже хорошо исполнял упражнения, а на Большой приз ехать на Ингасе. Взять призовое место на Абсенте я не рассчитывал: он еще не был подготовлен. Мне только хотелось посмотреть, какое Абсент произведет впечатление. Я делал ставку на Ингаса, рассчитывая получить Большой олимпийский приз.

Но мои расчеты не оправдались.

Дерби по высшей школе верховой езды слагалось из соревнований, которые проходили в течение нескольких дней. Надо было сделать около семи несложных езд, т. е. выступить семь раз по разным программам, в которые входили наиболее простые элементы выездки, выиграть в них-значит, получить право участия в финале по программе Большого приза.

В первый день я отъездил и на Ингасе и на Абсенте. На Ингасе занял шестое место, а на Абсенте-четвертое. Зная, что Ингас не очень хорошо выполняет эти несложные упражнения, мне не хотелось снижать его репутацию после блестящего выступления в Висбадене. Он должен, был, как всегда, блеснуть на Большом призе, исполняя сложные фигуры. И я решил больше на нем не выступать вплоть до финала. Право же выступать в финале завоюю на Абсенте. В этом была моя большая ошибка: мы не знали условий соревнований, а нас никто не предупредил.