Олег Матвейчев - Что делать, Россия? Прорывные стратегии третьего тысячелетия

Поэтому когда оппозиция обвиняет власть в тоталитаризме и когда власть обвиняет оппозицию в экстремизме и вместе они обвиняют друг друга в «фашизме» – это естественно. Это просто симптом наличия в обществе противоречий по разным вопросам. Это подтверждение, что в обществе есть стороны, каждая из которых не может убедить другую, а значит, выглядит для противоположной стороны как насилующая.

Когда некий человек или меньшинство не согласно с господствующей идеологией, то, конечно, для них это господство выглядит как насилие.Но на их крики не стоит обращать внимания: это их мнение, а не уровень насилия в обществе. Точно так же не стоит обращать внимание на стенания власти по поводу экстремистов, которые тоже насилуют, а не убеждают власть. Для господствующей идеологии все экстремистские выходки – ерунда и комариный укус, и общество они не разрушают…

Иное дело, когда нет большинства и меньшинства, когда общество разделено на равные лагеря, когда конфликтность велика. В такой ситуации слишком большие группы людей чувствуют себя несогласными с другими большими группами. То есть реально уровень «чувства насильности» оказывается высок для каждой из сторон!

Отсюда парадоксальный, но объективный вывод: чем больше в обществе конкуренции, конфликтности, несогласия, тем больше в нем ощущается насилие!Максимально «насильное» общество то, в котором идет война всех против всех, никто друг друга ни в чем не убеждает, на насилие и отвечает насилием. В этом обществе нет идеологии, продуцирующей согласие, нет мира, нет права, каждый враг друг другу, право каждого кажется соседу узурпацией, насилием.

Это «дикое состояние» оставлено человечеством в самом начале истории, с того времени, как возникли первые государства – продукты общественного консенсуса.

Государство есть не система насилия, это, наоборот, по своему генезису и функциям система антинасилияу система консенсуса. Гегель называл государство образом Бога на Земле, а Ницше говорил, что вокруг Бога все становится миром. Функция государства в продуцировании мира, консенсуса и права.

Согласно нашей логике, одинаково отвратительны и майданщики с перекошенными лицами, и милиционеры с резиновыми дубинками, преследующие инакомыслящих. Правды нет ни у тех, ни у других. Наличие такого противостояния свидетельствует о том, что потенциал аргументов у каждой из сторон недостаточен. Такое противостояние – симптом болезни, означающей, что во-первых, надо совершенствовать идеологию, которая бы накрывала и перевербовывала противника, во-вторых, надо менять информационные потоки на те, которые бы позволили достигнуть глаз, ушей и мозгов противоположной стороны.

Как температура свидетельствует о болезни, о воспалительном процессе в организме, так насилие служит сигналом: не все в порядке в гуманитарной, идеологической области. Здесь зависимость прямая, в отличие от экономической зависимости, которая не прослеживается. Есть примеры, когда власть падала во время экономического спада и стабилизировалась во время экономического подъема. Но можно привести сотни исторических примеров, когда власть падала во время экономического подъема и стабильности и, наоборот, держалась прочно во время упадка и голода.

Пора расставаться с догмами об экономическом базисе и надстройке. Базисом всего и вся является дух. И если с ним проблемы, это будет проявляться и в экономике, и в политике.

Если верно утверждение, что человеку свойственно стремиться от войны к миру, то он должен стремиться от конфликтных обществ, пронизанных насилием, к обществам консенсусным, пронизанным идеальным.

Но, к сожалению, «дикое состояние» периодически воспроизводится теми, кто путает конкретную, не убеждающую его лично идеологию с идеальным вообще, и поэтому разрушает идеальное.

Дикое состояние воспроизводится теми, кто путает «режим» с государством, а Родину с «начальством», и борется не с начальством, а с Родиной, не с режимом, а с Отечеством и государством. Всякий раз, когда для того, чтобы снести конкретный режим, сносили государство вообще, ущерб от подобных действий превышал ущерб, наносимый «плохим режимом», в десятки раз! Потому что плохой мир лучше доброй ссоры.

Однако на призыв не путать «недостатки власти» с «государством вообще» и с Родиной, оппозиционеры возражают: это, дескать, уловка власти, способ избежать критики. Всегда бюрократ говорил, что «не меня конкретного бюрократа ругают, а всю Родину», значит, тот, кто ругает, чуть ли не предатель.