Валентин Катасонов - Мировая кабала. Ограбление по…

Следует все-таки уточнить один момент в приведенной цитате: деньгами в первую очередь пользовались не бизнесмены (получатели кредитов), а банки (кредиторы), а уж на основе полученных «живых денег» «пенсионных взносов» банки «делали» новые деньги, которыми и пользовались бизнесмены. То есть ловкие ростовщики были посредниками, которые в равной степени пользовались доверчивостью и трудящихся, и бизнесменов.

Банкирам (и судьям, защищавшим банкиров) нередко «подыгрывали» политики, купленные банкирами.

Вот лишь один пример такой политической поддержки — всеми (не только в Америке, но и в России) восхваляемый президент США Франклин Делано Рузвельт. Первое, что сделал пришедший к власти Рузвельт, — объявил 5 марта 1933 г. четырехдневные «банковские каникулы», защитив тем самым ростовщиков от разъяренных вкладчиков. А 9 марта он уже «провел» через Конгресс Закон о чрезвычайной помощи банкам, который предусматривал выделение громадной по тем временам суммы в размере 2 млрд. долл. для «пополнения ликвидности» коммерческих банков, входивших в Федеральную Резервную Систему (ФРС). Какая оперативность! Напомним, что в «обычные», «спокойные» времена даже президентам страны приближаться к «независимой» ФРС не рекомендуется.

А сколько «психотерапевтических» бесед новый президент страны провел с американцами по радио (так называемые «беседы у камина»), чтобы успокоить их и убедить не забирать своих вклады! Президент Ф. Рузвельт даже читал «лекции», в которых он объяснял миллионам простых граждан, как устроена банковская система:

«Прежде всего, позвольте мне указать на тот простой факт, что, когда вы помещаете деньги в банк, их там не складывают в сейфы. Банки инвестируют ваши деньги в различные формы кредита — облигации, коммерческие бумаги, закладные и многие другие виды ссуд. Иначе говоря, банк заставляет ваши деньги „работать“, чтобы „крутились колеса“ промышленности и сельского хозяйства. Сравнительно малую часть ваших вложений банк держит в виде денежных знаков — такое количество, которое в обычное время вполне достаточно для покрытия потребностей среднего гражданина в наличных деньгах. Другими словами, все денежные знаки в стране составляют лишь небольшую часть от суммы вкладов во всех банках» [38] Франклин Рузвельт. Беседы у камина. М.: ИТРК, 2003, с. 26. .

Судя по этой «лекции», можно сказать, что президент действует как преданный защитник интересов Уолл-стрит. Но при этом не вполне разбирается (или делает вид, что не разбирается) в том, что говорит. В его «лекции» правда и ложь перемешаны. Действительно, президент говорит правду: «сравнительно малую часть ваших вложений банк держит в виде денежных знаков». Но что из этого следует? Из этого следует (мы с вами это уже разобрали), что банк ворует деньги вкладчиков, ибо право собственности на эти деньги остается у вкладчиков, а не переходит к банкам. Президент считает, что тех наличных денег, которые имеются в банках, «достаточно для покрытия потребностей среднего гражданина в наличных деньгах». Значит, президент фактически решает за американцев, сколько денег из того, что является их собственностью, им «достаточно».

Хороша демократия! Это уже попахивает «лагерным социализмом».

И, наконец, откровенная ложь или неграмотность в словах: «Банки инвестируют ваши деньги в различные формы кредита — облигации, коммерческие бумаги, закладные и многие другие виды ссуд. Иначе говоря, банк заставляет ваши деньги „работать“. Банки инвестируют деньги, но не деньги клиентов, а собственные деньги, которые они создали из „воздуха“. Что касается того, что деньги клиента „работают“, то они действительно „работают“. Но не для того, „чтобы „крутились колеса“ промышленности и сельского хозяйства“, а для того, чтобы ростовщики могли использовать наличные деньги клиента для погашения самых неотложных денежных обязательств своих банков. Они делают все необходимое для того, чтобы „крутились колеса“ того „печатного станка“, с помощью которого ростовщики „делают“ новые деньги. Но даже новые деньги, которые ростовщики „делали из воздуха“ в те „бурные“ годы, которые предшествовали „обвалу“ 1929 года, использовались не для того, „чтобы „крутились колеса“ промышленности и сельского хозяйства“. Они использовались почти исключительно для того, чтобы „крутились колеса“ биржевых спекуляций.