Антон Беляков - Подлинная история древней Руси

И убили Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли Аскольда на горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той могиле Ольма поставил церковь святого Николы; а Дирова могила — за церковью святой Ирины. И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: «Да будет это мать городам русским». И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью. Тот Олег начал ставить города и установил дани словенам, и кривичам, и мери, и установил варягам давать дань от Новгорода по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира, что и давалось варягам до самой смерти Ярослава ».

Вот так, почти тридцать лет ничего не происходило, выросло уже новое поколение и тут, после смерти Рюрика (далее будем называть Рёрика более привычным именем), вдруг начались распри. А почему? Сцена захвата власти в Киеве выглядит у летописца Нестора более чем странной. Убийство Аскольда и Дира он оправдывает наличием малолетнего Игоря (Рюриковича), дескать, вот законный княжич и все остальные должны отойти в сторону, а еще лучше умереть. Нестор явно натягивает легитимность Игоря, а между тем, налицо кровавая борьба за власть на пути из варяг в греки между людьми Рюрика. Что не устраивало Олега в княжении Аскольда? Так не устраивало, что после ликвидации неугодного Аскольда он делает Киев местом своего постоянного пребывания! А в то, что Аскольд при виде малолетнего Игоря, уступит ему киевский стол, Олег не верил изначально. Он видел лишь внезапный и силовой вариант решения проблемы. Слишком много тут неясного — попробуем свериться с дополнениями Иоакима:

« Рюрик, отпустив Оскольда, был очень болен и начал изнемогать; видя же сына Ингоря весьма юным, доверил княжение и сына своего шурину своему Олегу, чистому варягу, князю урманскому. Олег был муж мудрый и воин храбрый, слыша от киевлян жалобы на Оскольда и позавидовав области его, взяв Ингоря, пошел с войсками к Киеву. Блаженный же Оскольд предан киевлянами и убит был и погребен на горе, там, где стояла церковь святого Николая, но Святослав разрушил ее, как говорят ».

Значит вот как — «чистый урманин», позавидовав Аскольду и слыша от киевлян жалобы, без предупреждения захватил Киев и сверг Аскольда.

А зачем потащил с собою ребенка — дело-то опасное? И где мать мальчика? Неужто отпустила его в столь рискованное путешествие? А что было делать, когда речь шла о сказочно богатом наследстве...

Вам ничего не напоминает тактика захвата Киева? Помните, как под видом купеческого каравана викинги подбирались к европейским городам и выскакивали в тот момент, когда уже возможностей запереться в крепости не оставалось... Тот же почерк, и те же сообщники. Пора бы их назвать. Это рахдониты.

О том, кто такие рахдониты, мы можем узнать из «Книги путей», составленной между 854 и 874 годами арабским писателем Ибн-Хордадбехом:

« Вот описание путей купцов-евреев раданитов, тех, что говорят на языках персидском, римском, арабском, франкском, андалузском и славянском. Они путешествуют с запада на восток и с востока на запад морем и сушей. Они привозят с запада евнухов, рабынь, мальчиков, шелк, меха и мечи. Садятся они на суда во Франже (область франков) на западном море, откуда направляются к Фараме (возле древнего Пелусиума). Там погружают они свои товары на вьючных животных и сушей достигают Кользума (Суэца), что составляет пять дней пути. От Кользума они плывут Красным морем в Аль Джар (три дня пути от Медины) и в Джедду и затем продолжают свой путь в страну Синда, в Индию и Син (Китай). На обратном пути берут они с собою мускус, алоэ, камфару, корицу и другие произведения Востока. Возвращаясь, таким образом, в Кользум и оттуда в Фараму, они вновь садятся на суда. При этом некоторые из них заезжают еще по пути в Константинию, где продают свои товары, другие же возвращаются непосредственно в Франджу ».

В качестве справочного материала по рахдонитам, — две цитаты из книги Льва Гумилева «Древняя Русь и Великая степь»:

23. « Дорога по-персидски — rah, корень глагола «знать» — don; знающие дороги — рахдониты. Так называли еврейских купцов, захвативших в свои руки монополию караванной торговли между Китаем и Европой. Торговля была баснословно выгодна, потому что торговали не товарами широкого потребления, а только предметами роскоши. В переводе на понятия XX в. эта торговля соответствовала валютным операциям и перепродаже наркотиков...

...То, что путешествующие евреи VIII в. названы персидским словом «рахдониты», показывает, что основу этой торговой компании составили выходцы из Вавилонской, т.е. иранской, общины, бежавшие от халифа Абд-ал-Мелика в 690 г. Потом к ним добавились евреи из Византии, но до тех пор, пока на границах Согда и халифата, Китая и Тюркютского каганата шли постоянные войны, торговля встречала препятствия. Когда же эти войны прекратились, а Китай после восстания Ань Лушаня (756—763) лежал в развалинах и продавал шелк дешево, рахдониты развернулись. Они освоили не только восточный путь, по которому шел шелк в обмен на золото, но и северный — из Ирана на Каму, по которому текло серебро в обмен на меха. Хазария лежала как раз на перекрестке этих путей ».