Карл Маркс - Разоблачения дипломатической истории XVIII века

" Таким образом, мы должны воспрепятствовать его стремлениям когда-либо превратиться в нечто большее, чем континентальная держава", но вместе с тем "избегать всяких поводов для возражений, что наши отношения к царю хуже тех, на которые может рассчитывать любой суверенный монарх. Я не буду для этого приводить в качестве примера Генуэзскую или какую-либо иную республику на самом Балтийском море, или же герцога Курляндского. Я сошлюсь лишь на Польшу и Пруссию, которые, хотя и управляются теперь коронованными особами, всегда довольствовались свободою открытой торговли, не добиваясь собственного флота. Или укажу на Фальчинский договор между турком и московитом, в силу которого Петр вынужден был не только возвратить Азов и расстаться со всеми своими военными кораблями в этих краях, но и удовольствоваться одной лишь свободою торговли на Черном море. Даже бухта на Балтийском море для торговли - это гораздо больше того, что он сам еще не так давно, по всей видимости, рассчитывал получить в результате своей войны со Швецией".

Если царь откажется от такого "спасительного соглашения", нам "не о чем будет жалеть, кроме времени, потерянного на то, чтобы испробовать все средства, находящиеся, по милости неба, в наших руках, дабы склонить его к миру, выгодному для Великобритании".

Война тогда станет неизбежной. В этом случае "то, что царь Московии, обязанный своими морскими познаниями нашим наставлениям, а своим величием - нашей снисходительности, так скоро отказывается от соглашения с Великобританией на условиях, которые он всего несколько лет тому назад был вынужден принять от Высокой Порты, должно так же побудить наше министерство по-прежнему принимать те же меры, что и сейчас, как и зажечь негодованием сердца всех честных британцев".

" Мы во всех отношениях заинтересованы в возвращении Швеции провинций на Балтийском море, отнятых московитом у шведской короны. Великобритания больше не может поддерживать равновесие на этом море", с тех пор как она "помогла Московии возвыситься там до положения морской державы... Если бы мы выполнили статьи нашего союзного договора, заключенного королем Вильгельмом со шведской короной, то эта доблестная нация всегда оставалась бы достаточно сильной преградой проникновению царя в Балтийское море... Время должно подтвердить нам то, что вытеснение московита из Прибалтики является в настоящее время главной задачей нашего министерства".

Это письмо относится ко времени войны против Турции, начатой императрицей Анной в 1735 году. Английский дипломат в С.-Петербурге сообщает о своих попытках побудить Россию заключить мир с турками. Пропущенные места не относятся к делу.

Англия в то время вела переговоры о торговом договоре с Россией.

До сих пор среди историков остается спорным вопрос, был Панин на жалованье у Фридриха II Прусского или нет, а если был, то делалось это за спиной Екатерины или по ее приказу. Не может быть никакого сомнения, что Екатерина И разрешала русским министрам для вида действовать в интересах иностранных дворов с тем, чтобы эти дворы действовали в интересах русских министров. Что же касается, в частности, Панина, то это подтверждается подлинным документом, который, как мы полагаем, никогда не был опубликован. Этот документ доказывает, что, поступив на службу к Фридриху II, Панин вынужден был оставаться на пей, рискуя своей честью, состоянием и жизнью.

Русский посланник в Лондоне.

Олигархическая конституция, введенная сенатом после смерти Карла XII.

Таким образом, мы узнаем от сэра Джорджа Макартни, что общеизвестная "великая идея Северного союза" лорда Чатама на самом деле была "великим планом объединения северных держав" Панина. Чатама обманом побудили приписать себе авторство московитского плана.

Договор между французскими и испанскими Бурбонами, заключенный в Париже 15 августа 1761 года.

Это была уловка со стороны Фридриха II. О том, почему Фридрих был вынужден вступить в союз с Россией, откровенно рассказано г-ном Кохом, французским профессором дипломатии и учителем Талейрана. "Фридриху II,-говорит он,- покинутому лондонским кабинетом, оставалось лишь присоединиться к России" (см. его "Историю революций в Европе").

Горацио Уолпол характеризует свою эпоху следующими словами: "В то время было принято платить услугой за услугу". Во всяком случае из текста будет видно, что таким способом Россия вела свои дела с Англией. Граф Сэндвич, которому сэр Джордж Макартни мог осмелиться адресовать вышеприведенное донесение, отличился через десять лет, в 1775 г., уже как первый лорд адмиралтейства в министерстве Порта, своей энергичной оппозицией предложению лорда Чатама о справедливом урегулировании американских осложнений: "Он не мог поверить, чтобы это" (предложение Чатама) "исходило от британского пэра, оно казалось ему скорее делом какого-нибудь американца". В 1777 г. мы видим, что Сэндвич снова куражится. "Он скорее поставит на карту все до последней капли крови, а также до последнего шиллинга национального достояния, чем допустит, чтобы Великобритании бросали вызов, запугивали ее и диктовали ей условия ее непокорные и мятежные подданные". Граф Сэндвич играл главную роль в вовлечении Англии в войну с ее североамериканскими колониями, с Францией, Испанией и Голландией, однако Фокс, Берк , Питт и другие, как мы видим, постоянно обвиняли его в парламенте в том, что морские силы недостаточны для защиты страны; что он намеренно выставляет небольшие английские силы там, где, как ему известно, неприятель сконцентрировал крупные силы; что он чрезвычайно плохо управляет всеми своими департаментами и т. д." (см. прения в палате общин 11 марта 1778 г.; 31 марта 1778 г.; предложение Фокса в феврале 1779 г. о вынесении порицания лорду Сэндвичу; обращение к королю 19 апреля 1779 г. об отстранении лорда Сэндвича от должности за нерадение по службе; предложение Фокса 7 февраля 1782 г. с указанием на очень плохое управление морскими делами в течение 1781 года). В связи с этим Питт приписывал лорду Сэндвичу "все наши несчастья и позорные неудачи на море". Правительственное большинство против этого предложения составило всего 22 голоса при 388 членах палаты. 22 февраля 1782 г. такое же предложение против лорда Сэндвича было отвергнуто большинством лишь в 19 голосов при 453 членах палаты. И действительно, управление графа Сэндвича было таково, что более 30 выдающихся офицеров оставили морскую службу или заявили, что они не могут служить при существующих порядках. Фактически в течение пребывания его в должности существовали серьезные опасения за последствия разногласий, распространенных тогда во флоте. Кроме того, графа Сэндвича открыто обвиняла в казнокрадстве, и, насколько можно судить по косвенным уликам, это обвинение подтвердилось (см. прения в палате лордов 31 марта 1778 г.; 19 апреля 1779 г. и т. д.). Когда предложение об отстранении его от должности было отклонено 19 апреля 1779 г., тридцать девять пэров заявили протест.