Дмитрий Валовой - Человечество - вчера, сегодня, завтра

Все ученые признают, что табличка содержит реалистичные изображения местности, укреплений и врагов, с которыми пришлось столкнуться Менесу во время похода с целью объединения Верхнего и Нижнего Египта, и только символ пирамиды не получил никакой интерпретации. Мы полагаем, что этот символ не случайно появился на стороне таблички, посвященной Нижнему Египту — такое сооружение действительно существовало.

Таким образом, весь комплекс в Гизе — пирамиды и Сфинкс — к моменту объединения страны уже существовал, и поэтому он никак не мог быть построен фараонами Шестой династии.

Другие египетские пирамиды — меньшие по размеру, более примитивные, осыпавшиеся и даже рухнувшие до завершения строительства — действительно были возведены фараонами, но не в качестве гробницы или кенотафия (погребальный памятник в виде гробницы), а как копии божественных сооружений. Древние египтяне были убеждены, что пирамиды и Сфинкс в Гизе указывают направление к «лестнице в небо» — космопорту — на Синайском полуострове. Характерной особенностью трех пирамид в Гизе, отличающихся уникальной конструкцией, гигантскими размерами и удивительной долговечностью, является также отсутствие надписей и рисунков во внутренних помещениях. Это строгие, функциональные сооружения, возвышающиеся над плоской равниной, словно два маяка, предназначенных не для людей, а для «тех, кто спустился на Землю с небес».

Мы обнаружили множество сходных черт между Великой пирамидой и Экуром («дом, высокий, как гора») Энлиля, зиккуратом в Ниппуре. Подобно Великой пирамиде, он возвышался над плоской равниной. В допотопные времена в Экуре находилось устройство ДУР.АН.КИ — «связь небо — Земля» — и именно Экур служил в качестве центра управления миссией с Таблицами судеб, то есть табло с данными об орбитах планет. Кроме того, здесь располагалась тайная камера ДИР.ГА (темная, похожая на корону, комната), сияние которой направляло космические челноки, приземлявшиеся в Сиппаре.

— Если нет больше вопросов, — сказал Васильев, — то устроим небольшой перекур, как говорили в недоисторические времена. Теперь за ряд лет незапретительной, но разумной пропаганды о вреде табака ряды курильщиков уменьшились в разы. Но если среди вас есть еще неподдающиеся перевоспитанию, то в конце коридора справа специальное помещение, где вы сможете «отвести душу», а сюда сейчас подадут кофе и фрукты, и мы с вами тоже сможем «отвести душу» и снова приступить к работе.

Определенное Васильевым время на перерыв подходило к концу, и участники Делового клуба начали возвращаться в конференц-зал. Последними дружно, можно сказать, гурьбой, хлынули в зал те, кто до этого пребывал в курилке.

— Ну как, «освежились»? — встретил их шутливым вопросом Васильев.

— Все в порядке! — бодро ответствовали стойкие курильщики.

— Что же, тогда можем продолжить нашу работу. Думаю, нам негоже следовать примеру католиков, игнорирующих женщин, считая их второстепенными членами общества. Слово доктору философских наук, профессору Семиркановой. Вам слово, Лидия Владиславовна, — обратился Васильев к светловолосой миловидной женщине, сидевшей в конце стола.

— Прежде всего мне хотелось бы поблагодарить редакцию за прекрасный материал, посвященный 90-летию Никиты Николаевича Моисеева, — сказала Семирканова, вложив в слова интонации искреннего чувства. — Скажу честно: его огромный вклад в науку для меня и моих коллег по университету и демократической партии, членом политсовета которой я являюсь, было откровением. После изучения книги Моисеева «Быть или не быть... человечеству?» мы готовим соответствующие изменения в программу партии.

У меня просьба к вам, Александр Александрович, опубликовать материал к предстоящему 100-летию Александра Петровича Казанцева, который имеет самое непосредственное отношение к обсуждаемой здесь проблеме. Для него тема внеземных цивилизаций, возможных контактов с инопланетянами в прошлом и будущем — одна из основных. В беседе с корреспондентом журнала «Техника — молодежи» (1984) он отметил, что эта тема интересует его «не столько как предмет фантазии, сколько как фундамент для осмысления многочисленных странных объектов, явлений и происшествий». В целом ряде книг: «Лунная дорога», «Внуки Марса», «Гости из космоса», «Сильнее времени», «Фаэты», а также в статьях и выступлениях Казанцев, опираясь на свидетельства материальной культуры — необъясненные современной наукой «следы в истории» — сказания разных народов о сынах неба, монолиты Баальбека, древнейшие (4500 лет!) японские статуэтки догу, как бы воспроизводящие все детали современного космического скафандра, удивительные каменные шары в Южной Америке и другое, развивает гипотезу о посещении нашей планеты космонавтами иных звездных миров. Пришельцы, возможно, предостерегали землян от ужасного оружия, несущего грядущую опасность всему живому, в связи с чем автор неустанно ратует за необходимость мирного сотрудничества различных государств в освоении космоса. Не случайно в качестве эпиграфа к роману «Фаэты» он приводит слова известного ученого Ф. Жолио-Кюри: «Нельзя допустить, чтобы люди направляли на свое собственное уничтожение те силы природы, которые они сумели открыть и покорить».