Александр Марголис - Петербург. История и современность. Избранные очерки

Традиционно считалось, что Петербург, в отличие от древнерусских городов, изначально строился по единому замыслу и единому генеральному плану. Однако реальная история развития города на Неве гораздо сложнее. Современными исследованиями доказано, что «первичный Петербург» складывался в основном стихийно, но с первых месяцев строительства города отдельные комплексы и здания выполнялись по специально разработанным проектам. И практически все эти проекты восходили к чертежам и указаниям самого Петра: Петропавловская крепость, Кронверк, Адмиралтейство, Кроншлот, Летние сады, Петергоф, Стрельна…

Примеров проектирования Петром I в самых различных формах – от чертежей до Указов и высочайших резолюций – великое множество. Царь самолично обозначил планировку территории в районе Почтового двора, прокладку будущих Миллионной и Галерной улиц, застройку вдоль Фонтанки, на Выборгской стороне и т. д., и т. п. В петровских указах четко формулировалось, как делать потолки, кровли, печи и трубы, как устраивать набережные, какой формы должны быть спуски к воде и т. д.

Не менее очевидно участие Петра в первых градостроительных проектных работах. С 1712 года, когда Петербург становится столицей России, Петр I предпринимал неоднократные попытки упорядочить стихийное развитие города. Он несколько раз пытался создать на свободных от застройки местах свой идеальный город: вспомним проект столицы на острове Котлин, в районе Литейного двора, на Выборгской стороне и, наконец, на Васильевском острове.

Первым единым генеральным планом, композиционно объединившим все территории, на которых во многом спонтанно формировалась застройка раннего Петербурга, является неосуществленный проект Жана-Батиста Александра Леблона 1716–1717 годов. Как показано в работах Н. В. Калязиной, М. В. Иогансен, Ю. М. Овсянникова и других исследователей, фактическим автором реально осуществлявшегося плана города был Петр I.

Стоит привести несколько примеров стиля работы августейшего «генерал-архитектора». Вот знаменитая резолюция Петра I, наложенная на проект фасада «образцового» дома для застройки набережных Васильевского острова, который разработал Леблон: «…понеже по Леблоновым чертежам во всех полатных строениях, а особливо в Питербурхских домах окны зело велики, а шпации меж ними малы, чего для ему объявите, чтоб в жилых полатах конечно окны меньше делал, а в салах как хочет, понеже у нас не французский климат». Существует план Летних садов с любопытной надписью: «Чертеж Питербурхского государева Огороду Летнего… чертил сам царское величество».

Симптоматично, что в фондах библиотеки Петра Великого хранится немало книг и альбомов по архитектуре и строительству. Историк Петербурга М. Н. Микишатьев свидетельствует, что большинство этих изданий явно были в работе – на их полях пометки, надписи, переводы иностранных текстов на русский язык. Некоторые листы затрепаны. Нижние углы даже очень ценных фолиантов в буквальном смысле «хранят следы рук» Петра.

Замечательным свидетельством ценностных ориентаций Петра является его письмо Ивану Коробову, учившемуся в Антверпене архитектурной науке: «Пишешь ты, чтобы отпустить тебя во Францию и Италию для практики архитектуры цивилис. Во Франции я сам был, где никакого украшения в архитектуре нет и не любят; а только гладко и просто и очень толсто строят, и все из камня, а не из кирпича. О Италии довольно слышал; к тому же имеем трех человек русских, которые там учились и знают нарочито. Но в обоих сих местах строения здешней ситуации противные места имеют, а сходнее голландские. Того ради надобно тебе в Голландии жить, а не в Брабандии и выучить манир голландской архитектуры, а особливо фундаменты, которые нужны здесь; ибо равную ситуацию имеют для низости и воды, также тонкости стен. К тому же огородам [садам] препорции, как их размерять и украшать, как леском, так и всякими фигурами; чего нигде в свете столько хорошего нет, как в Голландии, и я ничего так не требую, как сего. Также и слюзному делу обучаться тебе надлежит, которое здесь зело нужно. Того ради отложи все, сему учись. Петр. В 7-й день ноября 1724 года…».

Вспомним один их анекдотов Нартова. Причем не столь важна достоверность самого петровского изречения, сколько то, что современники из него запомнили: «Если Бог продлит жизнь и здоровье, Петербург будет другой Амстердам». Занимаясь устройством новой столицы, Петр руководствовался своим личным вкусом, который во многом соответствовал характеру петербургской природы. Здесь было много воды, а пристрастие Петра к судостроению и мореплаванию известно. Суровость климата, бедность почвы напоминали ему те города и страны, которые еще во время первого путешествия по Европе в 1697 году произвели на него наиболее сильное и благоприятное впечатление. Его пленила Голландия с ее морскими портами, дельтами рек, многочисленными каналами, верфями, международной торговлей, богатством без роскоши, трудолюбием населения, веротерпимостью, простым и ясным укладом жизни. Именно Голландия была для него идеалом процветающего и благоустроенного государства, а прообразом столицы-«парадиза» – Амстердам.