Дмитрий Шерих - История Петербурга наизнанку. Заметки на полях городских летописей

«Почему возникли сомнения относительно люстры? Ее можно было увидеть в 50–60-е годы. Каждый раз, входя в магазин, я любовался ею. Она исчезла к концу 60-х, когда натянули сетку над кассами. Вторая такая люстра была в фойе кинотеатра „Колизей“. После реконструкции ее не стало. Если спросить руководителей, они, возможно, тоже разведут руками: такие „мелочи“ никто никогда не брал в голову… Б. Александров».

«Помню интерьер магазина после войны – море света. В конце 60-х годов над кассами появилась сетка. Дело в том, что две нити с хрустальными элементами люстры, которая находилась как раз над кассами, порвались и свисали вниз. Затем был недельный косметический ремонт, и вместо люстры появилась арматура ламп дневного освещения. Надо сказать, что процедура замены хрустальных люстр на лампы дневного света, более экономичные и безвредные, тогда прошла по всему Ленинграду… П. Кудрявцев, ветеран труда».

«С 1953 по 1966 год я работал в Театре Комедии: зал театра расположен над залом гастронома. Ежедневно в нем бывал и утверждаю: люстра была! Но когда стали потолок переделывать под лампы дневного света, то четыре люстры по углам и центральную сняли, и больше их никто не видел. Б.А. Байков».

Вот и вторая часть истины: люстра исчезла из Елисеевского в шестидесятые годы. И три десятилетия о ней никто не вспоминал, пока не грянула реставрация. А после ее завершения все и началось. Очевидно, уж очень совпал этот сюжет с эпохой гласности и всяческого рода разоблачений.

Удивительно, но несмотря на публикации «Ленинградской правды» шлейф истории с люстрой тянулся еще долго. Только под давлением обстоятельств – событий в городе и стране происходило много, трещали устои привычной жизни – общественные дискуссии вокруг Елисеевского затихли.

Впрочем, и сегодня история с люстрой Елисеевского помнится многим. И многие уверены до сих пор, что люстра висела в торговом зале со времен первых хозяев магазина.

Те, кто хотя бы раз прогуливался по пешеходной зоне между Шестой и Седьмой линиями Васильевского острова, наверняка запомнили живописный бронзовый памятник бомбардиру Василию Дмитриевичу Корчмину. Поставленный в 2003 году, по случаю празднования 300-летия Петербурга, он был исполнен тогдашними студентами Академии художеств Григорием Лукьяновым и Сергеем Сергеевым и не блещет высокими художественными достоинствами. Так, скорее сувенирная продукция, чем реальный памятник – но все ж таки память о человеке, вышедшем в городскую историю. И в городской фольклор тоже.

Потому что именно в честь Василия Корчмина, как гласит этот фольклор, получил свое имя Васильевский остров.

Что ж, остров этот – один из крупнейших в Петербурге, и понятно, что название его всегда вызывало интерес у петербуржцев. И еще в середине XVIII столетия историю о Корчмине (Карчмине) пустил в ход историк Андрей Иванович Богданов, ссылаясь на рассказы «старожитных людей». Оказывается, вскоре после основания крепости на Заячьем острове царь Петр решил поставить «на том месте, где ныне Стрелка называется» артиллерийскую батарею, которая охраняла бы строительство от приходящих со взморья неприятельских кораблей.

«И для той делания батареи, и для всякаго охранения от неприятеля, определен к тому от бомбардирской роты Василей Дмитревич Карчмин с партиею. И сей помянутый Карчмин, будучи на оном острову с партиею своею для охранения сего новозавоеванного места, яко на отводном карауле, стоял долгое время. И посылаемые к нему от Государя из лагеря, к оному Василью Карчмину, всякия Его Величества указы и словесные приказы посылалися тако: „К Василью на Остров“. И от того времени по сему имени и прозван стал быть сей остров Васильевской…»

Вполне убедительная история. Особенно с учетом того, что Василий Дмитриевич и вправду был «птенцом гнезда Петрова», вправду участвовал в зарождении северной столицы России. И батарея его в самом деле стояла на Васильевском в районе нынешней Стрелки. Недавно вышедшая книга историка Александра Васильевича Кирюхина описывает жизнь Василия Дмитриевича во всех подробностях; мы же отметим лишь самое примечательное. Во время знаменитого Великого посольства Корчмин обучался за границей военным и математическим наукам, после чего стал одним из ведущих инженеров новой России. Перед началом Северной войны Петр послал Корчмина на разведку в Нарву под предлогом покупки пушек; позже Василий Дмитриевич участвовал во взятии Нотебурга и Ниеншанца, строил и перестраивал укрепления в Москве и Брянске. И именно Корчмин был творцом грандиозного двухчасового фейерверка, устроенного в Петербурге в 1721 году по окончании Северной войны.