Газета Завтра Газета: Газета Завтра 524 (49 2003)

За возврат к советским порядкам в той или иной форме высказывается 20-25% населения. Это много, но тоже меньшинство. Что же все остальные, чего они хотят? Они хотят того, чего нет и никогда не было: это некая форма совмещения капитализма с социализмом при сильной национальной идеологии, сильном государстве, гарантирующем социальную справедливость. Как можно назвать этот строй, не похожий ни на "дикий" рынок 90-х, ни на советский социализм? Как угодно: хоть русским социализмом, хоть русским капитализмом, — но здесь важен синтез социальных гарантий и национальной идеи, который до сих пор никому в нашей истории не удавался. Материально эти слои обеспечены, но их экзистенциальные потребности никак не удовлетворены, жизнь этих людей лишена некоей сверхзадачи, некоего высшего смысла. Без национального государства как бы все расползается — доминируют частные интересы отдельных кланов и корпораций, включая государственные ведомства. Нынешние протестные настроения во многом являются следствием не социального, а экзистенциального голода. Поэтому актуальной становится некая универсалистская национал-социалистическая модель, которая способна дать людям смысл, создать некий "новый порядок" на базе нового "среднего класса". И от этого запроса никуда не деться, при всей двусмысленности термина "национал-социализм". На этих выборах данная тема практически не прозвучала, но она так или иначе прозвучит в дальнейшем, и на выборах 2008 или 2007 года может стать центральной. Проблема состоит в том, что в России сегодня нет единого социального субъекта, общество расколото, нация отсутствует, ее надо строить заново. Если посадить этот запрос на нынешний политический спектр, то он будет носить четко выраженный левоцентристский характер, и он на сегодня практически никем не занят. За все десять лет нынешней конституции в этой части спектра не появилось ни одной значимой политической структуры. В какой-то мере этим запросам отвечал блок "Родина", выступавший в роли "КПРФ для лево-патриотической интеллигенции". При том, что этот проект не во всем удался, но оказался, тем не менее, в центре самого перспективного общественного запроса.

Александр САВИН, философ:

Я не соглашусь с уважаемым господином Бызовым в той части его выступления, где он говорит об отсутствии единого национально идентифицированного субъекта в современной российской политике. Я полагаю, что такой субъект, напротив, существует и имеет ярко выраженные черты, направленные на дискриминацию русского народа. Достаточно сказать, что всего шесть лет назад, в 1997 году, доля русского населения в Российской Федерации составляла 83%, а по данным переписи 2002 года, она снизилась до 80%, то есть государствообразующий народ вымирает со скоростью 0,5% в год, причем перелома этой тенденции не предвидится. А значит, уже через 10 лет может произойти качественное изменение государственно-правовой ситуации, ибо так называемые национально-территориальные субъекты Федерации, число которых уже сегодня составляет 32 из 89, или 36% от их общего числа, в принципе могут пойти по пути союзных республик СССР с провозглашением собственного суверенитета.

Какой демос или какие демосы мы должны иметь в виду, говоря о современной российской демократии? Или демократия возможна без демоса? И какой демос может заниматься самоуничтожением? Я специально задаю эти риторические вопросы, чтобы показать: термин "россияне" является, по сути, такой же маской, как термин "советский народ". Под ними на деле скрывается фактическая дискриминация русского народа, который согласно Конституции 1993 года не имеет собственной территории и вообще не упоминается как юридический субъект. Разумеется, что "русский национализм", обходящий эту конституционную проблему, сводящий проблему к анекдотическому "бей-спасай", может быть только второсортным, политически маргинальным, что мы и наблюдаем в действительности. Поэтому запрос на национал-социалистическую или социал-национальную идею в России я считаю в значительной мере фикцией.

На деле в России существует запрос на русскую демократическую идею, в рамках которой только и возможно межклассовое и межнациональное взаимодействие, способное вернуть нашей стране и нашему государству необходимое и достаточное место в настоящем и будущем. Из партий только "Единая Россия", следуя по стопам "Единства" образца 1999 года, негласно обозначила для общества некое подобие данной идеи, с чем я и связываю успех данной партии на выборах. В этом смысле победили не "медведи", а хамелеоны, они воспроизводят только некоторые внешние признаки русской демократии, а на деле их партия продолжала и будет продолжать политику дискриминации русского населения.