Газета Завтра Газета: Газета Завтра 48 (1097 2014)

"Взлёт цен" на гречневую крупу, который либеральные масс-медиа пытались подать как индикатор экономического кризиса и возможный спусковой крючок" для массовых протестных выступлений, на деле значительно уступает предыдущему максимуму цены на данный товар, который наблюдался без всяких санкций и падения конъюнктуры рынка энергоносителей в 2010 году, напоминают наши информаторы в околоправительственных кругах. Тогда килограмм "гречки" обходился покупателям более чем в 100 рублей, а сейчас не достигает даже 60 рублей

Александр Бородай , Александр Проханов

27 ноября 2014 9

Политика Война Общество

беседа главного редактора "Завтра" и бывшего премьер-министра Донецкой Народной Республики

Александр ПРОХАНОВ. Прежде всего я хотел бы поздравить тебя с наградой - ты стал первым Героем Новоросссии - страны, которая сама является страной-мучеником, страной-Героем. И видит Бог, что все, кто молится за Новороссию, молятся и за тебя. Ты - действительно, национальный Герой, и это не преувеличение.

Александр БОРОДАЙ.Спасибо большое, Александр Андреевич. Насчет того, что молятся, я чувствую. И были случаи, которые это подтверждают. Из некоторых ситуаций удавалось выныривать просто чудом. Например, когда с чудотворной иконой мы проскочили буквально перед колонной танков противника.

Александр ПРОХАНОВ. Когда я беседовал с Захарченко, он рассказал, что Бородай интересен тем, что занимается порученным делом, в том числе делопроизводством, но секунда покоя - он хватает автомат и бежит в "зелёнку". Для него важно бегать по "зелёнке" и отражать атаки укров.

Александр БОРОДАЙ.Не то, чтобы это важно для меня. Просто ситуации иногда так складывались. Ну, например, во время первого штурма аэропорта. Изначально это была "договорная операция", мы рассчитывали, что противник сложит оружие. Честно говоря, уже ночью эта операция казалась сомнительной. Но все наши "военспецы" выражали полную уверенность в успехе.

Утром начался бой, который в какой-то момент нас разделил. А вскоре мне пришлось выходить из боя и ехать собирать слегка запаниковавшее правительство. Бои в городе на тот момент были еще в новинку.

Затем я вернулся, приведя в качестве подмоги еще и бойцов "Абвера". Было понятно, что дела идут плохо, в том числе и потому, что противник впервые с начала боевых действий применил авиацию. Мне было важно вытащить и бойцов, и Сашу Ходаковского, который являлся, да и сейчас является, важной фигурой сопротивления. Именно тогда я отдал первый свой серьёзный приказ Александру Захарченко. Я сказал: "Саша, делай, что хочешь, но доберись до Ходаковского и вытащи его!" Честь и хвала ему за то, что он это сделал: добрался до Ходаковского и вытащил его оттуда.

Александр ПРОХАНОВ. Тогда была ситуация дружественного огня?

Александр БОРОДАЙ.Да, на отходе.

Александр ПРОХАНОВ. Я помню времена, когда ты, еще розовощекий молодой человек, по моему призыву пришел очищать от недругов здание Союза писателей СССР на Поварской. Теперь ты спасаешь не Союз писателей, а новое фантастическое государство. Между этими двумя операциями прошла - моя-то точно - целая духовная жизнь. Думаю, что и твоя тоже. В той операции просматривалось много твоих черт, которые, не сомневаюсь, ты сохранил по сей день. Ты отзывался на зов друга, на зов своего сердца. Ты был восхитительно авантюрным человеком, тебя не останавливали ни законы, ни угроза гибели. Ты тогда уже сложился в сегодняшнего Бородая. Объясни мне, были в твоей жизни моменты, когда ты становился другим человеком?

Александр БОРОДАЙ.Непростой вопрос. Наверное, других моментов в жизни не было. В какой-то период я отдал много сил и времени тому, что сейчас называется бизнесом. Но мне представляется, что с помощью моих занятий бизнесом я делал кое-что и для страны. Моя основная профессия, которой я занимаюсь много лет подряд, - управленческий консалтинг. Так или иначе, я влиял на многие процессы. И нужно сказать, что все эти мои занятия позволили мне получить весьма разностороннее практическое знание. Позволили окунуться в те сферы, куда не может окунуться даже госчиновник крупного ранга, поскольку занимается определенным и, как правило, достаточно узким кругом проблем. Я же, разговаривая с представителем почти любого ведомства , чувствую себя более или менее компетентным. Безусловно, я не знаю предмет с такой же глубиной, как знает профессионал, но хорошо ориентируюсь.