Михаил Кириллов - Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993–1995 гг.

«Жириновский, какими бы самостоятельными не были его цели, – инструмент Ельцина (послушная работа в Конституционном совещании, неучастие в защите Верховного Совета, голосование за буржуазную конституцию, за последовавшее «согласие», нынешний альянс с НДР и т. п.). Во всем главном – полное единство с Хозяином. А в промежутках – шум, гам, тарарам, кривлянье, венчанье, отвлекающие псевдолевацкие маневры, выверты, танец на барабане: шут гороховый.

Е. Б. Н. нужен шут, чтобы его патологической непредсказуемостью и многоликостью прикрыть собственную «мудрость», оригинальничаньем и скоморошеством – по контрасту – оттенить степенность Хозяина, холерическим танцем – монументальность последнего, карикатурным скрипом ремней и фашиствующими приемчиками заслонить подлинное лицо фашизма. Шут. Эдакий глас народа, который может и пошалить, и пересолить, и «перегнуть палку», и барина пнуть ненароком. И прощен будет. Дурашка! Свой ведь. Объективно свой. Находка! Министр шутовства шутовского государства.

Талантлив, однако. Неистощим. Виртуоз. Импровизирует – волной, взахлеб, как Хлестаков в лучшие минуты. Как Хлестаков, оттеняет собой неподвижность и тупость окружения, родного ему по социальной сути.

Время такое. Слабой власти противостоит еще только крепнущая оппозиция, и вакуум патовой ситуации заполняет третья сила, отвлекая народ от борьбы. Грохоча на всю страну, летит с горы пустая шутовская жириновская бочка. Может и убить».

Зюганов сумел оказать короче: «Жириновский – младший брат Ельцина».

Февраль. Из письма товарищу. «Приезд Зюганова в Саратов был, несомненно, событием. Конечно, различия с РКРП есть, они естественны и оправданны. Иммунитет от горбачевщины, от социал-демократизма, стояния над людьми, от партии коммунистов-руководителей – необходим. Зюганов – коммунист преимущественно от ума, Анпилов – от сердца. У первого – геополитическое видение борьбы, у второго – сердце разрывается от сегодняшней боли людей труда, лишенных его. Это делает его «уличным трибуном». Но объективно они дополняют друг друга. У большевиков (до 17-го года) эти крылья были вместе. Над достижением единства нужно работать.

Февраль. Провели заседание общества пульмонологов. Пришло до 70 врачей. Люди тянутся к сохранившимся очагам организованной работы. Это видно и по более осознанному отклику молодежи на предложения клинической и научной деятельности, несмотря на прогрессирующую бедность и поиски хлеба насущного. Думаю, что это проявление самозащиты, сохранения себя в нематериальной сфере, своеобразная компенсаторная реакция. Конечно, ее нужно видеть и поддерживать. Это задача конгрессов, в том числе национальных, но это и задача внефорумной работы, работы «в низинке», там, где бьют родники и бегут ручьи, – завтрашняя пульмонологическая Волга. А иначе заилится и встанет».

Саратов суетится, приторговывает, опустошает погреба, рыхлит снег под будущий урожай, разбавляется чайком в ординаторских в перерывах, недоумевает, ждет чего-то, надеется, держится за рабочее место, ложась в больницу аж за три дня до смерти. Живет, однако.

А Волга у нас – белая, бескрайняя, течет себе подо льдом, как и тысячу лет назад. Что ей может помешать? Нужно держаться.

Март. Чечня кровоточит. Матери прячут, ищут, хоронят своих детей. Этому нет конца. Большой кровью взят Грозный, но командующий Лев Рохлин отказался от звания Героя России. Молодец!

Уже не раз посещал митинги, проводимые в Саратове РКРП, КПРФ и ВКП(б). Они проводятся на пл. Революции, у памятника Ленину. Обычно задолго собирается народ, в основном пожилые и старые люди, часто с палочками. У многих – на пиджаках орденские планки. Приходят нередко с женами-старушками. Такие приходят до объявленного часа. Постепенно число митингующих растет, подтягиваются люди среднего возраста и даже молодежь. Люди общаются, спорят, делятся новостями и настроением. Прибывает и число милиционеров по периметру собравшихся, по-видимому, всерьез озабоченных, что все эти люди пойдут громить городскую администрацию, а может быть, для защиты лидеров-коммунистов от разъяренных стариков… Иногда милиционеров чуть меньше, чем митингующих… А нужен– то один, как на вокзале: вдруг кому-то плохо станет. Жалкое зрелище представляют эти кордоны и власть, пославшая их сюда на посмешище (и к тому же не платящая им вовремя денежное содержание).