И. Беглов - США - собственность и власть

Берлианцы не любят ассоциировать промышленные корпорации с банками. Включение банкиров и финансистов в экономическую картину разрушает одну из главных логических предпосылок, на которых покоится концепция «отделения собственности от власти» в современной корпорации.

«Преобладание финансового капитала над всеми остальными формами капитала, — подчеркивал В. И. Ленин, — означает господствующее положение рантье и финансовой олигархии» [8] В. И. Л е н и н. Полное собрание сочинений, т. 27, стр. 357. . В силу внутренней диалектики экономических процессов, присущих финансовому капиталу, распыление владения акциями порождает свою противоположность — огромную концентрацию акций в распоряжении крупных финансистов. Чем сильнее распылены акции какой-нибудь корпорации, тем более вероятным становится переход контроля над ней из рук капиталиста-промышленника в руки финансистов. Следовательно, распыление владения акциями ведет не к ослаблению власти собственников капитала вообще, а лишь к сокращению сферы власти промышленного капитала и к усилению господства магнатов-финансового капитала.

Во второй половине XX в. контроль банков над промышленными корпорациями значительно усилился. К старому источнику власти банков, вытекавшему из их положения кредитов, добавился относительно новый, связанный с возможностью для банкиров распоряжаться голосами множества акций, оказавшихся под их контролем. В последние десятилетия банки превратились в гигантские аккумуляторы «голосующей силы» в результате того, что сотни тысяч богатых рантье передоверяют им право голоса распоряжаться своими акциями.

Крупные американские банки обычно контролируются союзами богатых капиталистов, владеющих акциями не только банков, но и промышленных корпораций. Развитие трестовских операций банков способствовало переплетению владения акциями и укреплению личной унии банков с крупнейшими промышленными корпорациями. На этой основе сложились могущественные финансовые группы, поделившие между собой промышленные корпорации на сферы влияния, включающие большинство тех самых гигантских промышленных корпораций, которым буржуазные экономисты приписывают роль главных центров экономической власти. Эти корпорации играют роль самостоятельных центров экономической власти лишь в тех случаях, когда значительная часть их акций находится в руках одной-двух семей (например, «Форд мотор» или «Е. И. Дюпон компани»).

Развитие акционерной формы промышленных и финансовых предприятий породило в США довольно многочисленный слой высокооплачиваемых администраторов, занимающих посты президентов и вице-президентов корпораций. Только в пределах крупных корпораций эта категория администраторов насчитывает несколько десятков тысяч человек. Но количественный рост слоя профессиональных управляющих не вызвал каких-либо качественных изменений в структуре класса капиталистов с точки зрения распределения власти. Наемные администраторы по сравнению с крупными собственниками акционерного капитала по-прежнему занимают второстепенное, подчиненное положение в буржуазном обществе. Собственники капитала обычно предоставляют наемным администраторам широкую свободу действий в сфере организации производства и сбыта продукции. В целях наиболее эффективной эксплуатации наемного труда администраторы наделяются неограниченной властью над рабочими и служащими. Но если наемный администратор задумает выйти за пределы своих обязанностей и вторгнуться в сферу «высшей финансовой политики», то его одернут и укажут ему место.

Непомерное преувеличение роли наемных администраторов в современном капиталистическом обществе опирается на некоторые особенности акционерной формы предприятий. Развитие этой формы затемнило отношения между собственником капитала и наемным управляющим. Возник фетишизм титулов, извращающий действительные отношения собственности и экономической власти: наемным администраторам приписывается неограниченная власть над предприятиями, которыми они управляют по доверенности от собственников капитала, и, наоборот, собственники капитала объявляются отстраненными от власти. Иногда даже советские социологи говорят о том, что «трудно провести серьезное различие» между наемными администраторами и такими капиталистами, как Форды, Рокфеллеры и Меллоны [9] Г. В. Осипов, В. В. Колбановский. Апология финансовой олигархии. «Вопросы философии», 1957, № 5. . В действительности провести «серьезное различие» между подлинными магнатами финансового капитала и наемными администраторами не так уже трудно, если не поддаваться фетишизму титулов и другим обманчивым внешним признакам власти. Это различие состоит в том, что Рокфеллеры, Меллоны, Форды и Рейнольдсы в контролируемых ими предприятиях могут всегда уволить наемных администраторов, если последние не обнаруживают достаточной ретивости или умения обеспечивать прибыль на доверенные их управлению капиталы. Но Меллонов, Фордов, Рокфеллеров, Рейнольдсов и прочих магнатов финансового капитала профессиональные управляющие, разумеется, не могут лишить права фактического контроля в корпорациях и реальной власти в обществе. Их может лишить собственности и господствующего положения лишь социалистическое переустройство общества, а не мнимая «революция управляющих».