И. Беглов - США - собственность и власть

Таким же престижем обладает и инвестиционно-банковская фирма «Морган, Стэнли». Обычно она играет главную роль в организации эмиссии новых акций или заемных облигаций для таких гигантских корпораций, как «Америкэн телеграф энд телефон», «Дженерал моторе», «Дженерал электрик» и «Юнайтед Стейтс стил».

В сферу влияния моргановской группы входит около 20 промышленных корпораций и страховых компаний. В их числе, по-видимому, находятся «Юнайтед Стейтс стил», «Дженерал электрик», «Континентал кэн», «Тексас галф сульфур», «Континентал ойл». «Ньюмонт майнинг», «Кеннекот коппер», «Фелсп додж», «Джонс мэнвилл», «Америкэн вискоз», «Нью-Йорк лайф иншуренс» и «Аетна иншуренс». Традиционные связи моргановской группы с «Юнайтед Стейтс стил», «Дженерал электрик», «Континентал кэн» и «Континентал ойл» — результат того, что в свое время (1900—1928 гг.) моргановский банк играл главную роль в слияниях и «финансовой реорганизации» этих компаний.

Точные границы сферы влияния моргановской группы определить довольно трудно, ибо они довольно аморфны и расплывчаты. «Традиционные» связи, сложившиеся у моргановской группы с определенными корпорациями, скрепляются не контрольными пакетами акций, а специфически банковскими средствами влияния и контроля. Но слово «контроль» в смысле прямого владения акциями не совсем подходит для обозначения отношений моргановской группы с этими корпорациями. Это отношения косвенного, а не прямого контроля. О таких косвенных средствах контроля говорил промышленник и финансист Сайрус Итон в своих показаниях комиссии конгресса в 1949 г. Отметив, что моргановский банк полностью доминирует над «Юнайтед Стейтс стил», Итон добавил, что «Морганы не владеют акциями этой компании». Отвечая на вопрос, как же тогда они сохраняют свои директорские посты и свою власть над корпорацией, Итон сказал: «Традиции, установившийся порядок вещей. Они приятные люди, они влиятельны, они оказывают покровительство. Это все достигается в результате традиций и общественного престижа» [412].

Говоря о «традициях» и «установившемся порядке вещей», С. Итон, конечно, имел в виду одно неписаное правило отношений между финансовыми группами — взаимное уважение границ сфер влияния.

Не следует, конечно, упускать из виду тот факт, что сила традиций, обеспечивающая моргановской группе преобладающую роль в делах многих корпораций, в последние годы все более подкрепляется ростом ее «голосующей власти». «Морган гаранта траст» управляет огромными инвестициями своих богатых клиентов и пенсионных фондов, а также огромным портфелем акций, принадлежащим правительству Англии. Стоимость этих акций оценивается в 1250 млн. долл. В портфеле находятся акции 50 крупных американских компаний [413]. Можно полагать, что в распоряжении банка в настоящее время имеются значительные пакеты акций (от 3 до 10%) нескольких десятков корпораций, независимо от того, включены они в моргановскую сферу влияния или нет. Но потенциальная сила, связанная с возможностью голосовать этими акциями, все же не выходит за рамки того, что принято называть методами косвенного банковского контроля.

Правда, и сами средства косвенного банковского контроля не всегда надежны. До 1954 г., например, никто не сомневался в том, что железная дорога «Нью-Йорк сентрал» входит в сферу влияния моргановской группы. Но аутсайдер Роберт Янг решил нарушить установившийся порядок. При поддержке финансиста Аллана Керби он захватил в мае 1954 г. контроль над железной дорогой.

Позднее представители моргановской группы объяснили свое поражение тем, что в этой борьбе они не решались пустить в ход все средства давления и, в частности, не пытались создать синдикат банков для скупки акций железной дороги, опасаясь, что это вызовет новую волну обвинений в том, что Уолл-стрит господствует над корпорациями [414]. По-видимому, в этом объяснении содержится значительная доля правды. Но есть и другие причины. Поражения в борьбе за контроль над «Нью-Йорк сентрал», так же как и признаки слабости, обнаружившиеся в более раннем эпизоде борьбы за контроль над компанией «Монтгомери уорлд» (1949 г.), отражают относительное ослабление моргановской финансовой группы [415]. В период финансового всемогущества Морганов (1890—1930 гг.) такие неудачи были бы немыслимы.

Моргановская группа утратила свое всемогущество не потому, что сократились ее финансовые ресурсы, а потому что пределы ее экономического контроля и влияния ограничиваются новыми могущественными финансовыми группами, сложившимися несколько позднее. К их числу принадлежит меллоновская группа.