Игорь Кохановский - «Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода»

Основанием для всего вышесказанного может служить один-единственный факт: на Лубянской площади, и это подтверждают бывшие сотрудники КГБ, госбезопасностью занимаются далеко не в первую очередь. Главное — это защита интересов верхушки партийной элиты. Именно для этого был создан вооруженный отряд партии большевиков, называемый чекистами. Оберегать интересы власть имущих как зеницу ока. Чтобы даже первое лицо государства не могло на них покуситься. Для этого можно даже вмонтировать «всеслышашие уши» КГБ в стены кабинета или в телефонные аппараты Генсека, о чем поведал недавно в «Независимой газете» Виталий Коротич, опубликовавший в ней отрывок из своей новой книги.

Всю жизнь в число высшей партийной элиты входили и Шеварднадзе, и Яковлев. Эдуард Амвросиевич в прошлом даже возглавлял госбезопасность Грузии. А Яковлев, при всех взлетах и падениях своей партийной карьеры, никогда не опускался «ниже»… посла в Канаде. Кстати, в Колумбийский университет в 55-м году он был направлен «по обмену» иностранными студентами, видимо, КГБ и партаппаратом, вместе, к слову сказать, с ныне опальным генералом Калугиным. Неужели подобная загранкомандировка в то время могла состояться не под эгидой госбезопасности? Конечно же, нет! Так что у новоиспеченных демократов связи с «серыми кардиналами» давнишние и, надо полагать, прочные. Поэтому не приходится сомневаться, что по замыслу этих «кардиналов» создается и новое демократическое движение во главе с Шеварднадзе и Яковлевым. А почему бы этим последним, если они вдруг почувствовали зуд демократических идей, не вступить рядовыми членами в партию Травкина или Аксючица? Не хотят. Потому что им непременно надо стоять во главе, чтобы потом взять под свое крыло и ту партийную элиту, что уже готова, кажется, возлюбить демократию, а возлюбив, найти для «своих» новые синекуры во всевозможных совместных предприятиях и банках. Власть имущие хотят остаться имущими…

С другой стороны, только такие, как Шеварднадзе и Яковлев, имеют возможность создать нечто, способное противостоять твердолобым ортодоксам вкупе с генералитетом. Все это напоминает ситуацию с известным сталинским сатрапом, которого усатый диктатор поставил присматривать за «инженерами человеческих душ». Как увидел сатрап, что вытворяют писатели — напиваются в стельку, меняются женами, пишут друг на друга доносы, — так взмолился и говорит вождю всех народов: «Не знаю, что делать! Не могу справиться с такими!» На что диктатор ответил: «Других у мэня нэту».

Вот и у нас сегодня — нету других. Вернее, они есть, но при выходе из тоталитаризма на «других» особенно нечего и рассчитывать. А если за дело возьмутся Шеварднадзе и Яковлев, то глядишь… нынешний президент может быть избран и на повторный срок. Мне бы этого не хотелось, хотя я считаю Горбачева искусным политиком, умело разрушившим основы тоталитаризма. Но для следующего шага нужен другой человек. И если бы меня спросили, кого я вижу в этой должности, я бы ответил: Владимира Буковского. Поперхнитесь, «кардиналы» с Лубянки. Но именно такой человек, как Владимир Буковский, сумел бы заставить вас заниматься только тем делом, каким положено заниматься аналогичному ведомству в цивилизованном государстве. В нашем же, все еще неправовом, передовой части общества приходится тратить немалые силы для разгадывания, разоблачения и противостояния планам, рожденным вашим иезуитским менталитетом во имя сохранения статус-кво партийной олигархии.

«Аспекты» 13.07.91

Из цикла «Руины»

1989

Я пишу эти строки во второй половине июля 91-го. Пожалуй, главное из событий последнего времени — крушение иллюзий, связанных и с именем президента, и с победой «революции сверху», и с возможностями нарождающейся демократии. Выстрелы в Вильнюсе отрезвили наше общество от эйфории демократических побед и заставили понять то, о чем говорили немногие: власть по-прежнему в руках партаппарата, сидящего на штыках армии. В обнимку с генералитетом коммунисты вышли из окопов, еще раз показав всем, кто истинный хозяин в стране. Чего они добились, показав это? Многого, но отнюдь не того, чего хотели. Хотели испугать. Не получилось. Народ перестал бояться.