Тихие — рядом сепаратисты — и жесткие команды: быстрее, быстрее, быстрее.
Торопить не надо, каждый делает свое дело быстро и, если получается, тихо.
Водитель и стрелок выбрасывают из железной коробки БТР бутылки воды, мешки и коробки, солдаты проносят их метров двадцать в глубину темного здания терминала и бросают на бетонный пол.
Рядом с БТР уже стоит очередь отбывающих бойцов, по команде они закидывают рюкзаки на броню и прыгают в узкие двери машины.
БТР уезжает. Тишина.
В тихом темном терминале солдаты сортируют коробки, ящики и пакеты, подсвечивая себе и друг другу тусклыми экранами телефонов, фонарик зажечь нельзя — это готовая цель для «сепара»-гранатометчика.
·
Попытки штурма с переменным успехом шли весь октябрь и ноябрь. Бои в это время разворачивались достаточно хаотично. На «трехмерном» поле боя противники перемешивались. Ополченцы использовали в боях свои наиболее закаленные отряды — «Спарту» Моторолы и «Сомали» под командой Гиви. Постепенно, хотя и крайне медленно, они очищали от противника строения аэропорта. В ход шли все способы досадить неприятелю. Иногда противника выкуривали дымами, как минимум в одном случае мотороловцы закачали в удерживаемый «службовцами» подвал большой объем керосина и подожгли. Постепенно украинцы сдавали позиции. Правда, оптимизму на ополченской стороне фронта не способствовали два обстоятельства. Во-первых, оставались в руках ВСУ главные призы: диспетчерская вышка и новый терминал. Во-вторых, все-таки часто проявлялась изначально иррегулярная природа ополченских отрядов. Боевые качества повстанческих групп оказывались очень неровными. Если одни подразделения демонстрировали высокий уровень боевого духа и выучки, другие могли совершать прискорбно дилетантские ошибки. Иногда это приводило к большим трагедиям.
Примером такого неудачного боя стали события 14 ноября, когда понес тяжелые потери взвод ополчения в пожарной части. Пожарную часть захватило первоначально всего двое «сомалийцев», обнаруживших, что ее никто не охраняет. В результате колонны ВСУ, шедшие в аэропорт, начали нести серьезные потери от огня гранатометов, противотанковых ружей и артиллерии. Однако после первых успехов иловайские ветераны были заменены на слабо подготовленных новичков-казаков, едва умевших обращаться с оружием. Трагедия разыгралась, когда из Песок к терминалам отправился очередной караван, уже зная о том, что в пожарке части дежурят повстанцы. Чтобы пробиться к терминалу, украинской колонне требовалось сокрушить опорный пункт в пожарной части. Подойдя к ней на дистанцию в 150 метров, шесть танков открыли огонь. У взвода не имелось даже минометов, поскольку ночью расчеты самовольно снялись с позиций. Взвод состоял из слабо обученных новичков, поэтому отстреливался без должной эффективности. Штатное противотанковое средство взвода (ПТУР «Фагот», устаревшая, но надежная ракетная установка) осталось просто неиспользованным из-за простейших ошибок в эксплуатации. Необстрелянные молодые казаки вместо того, чтобы укрыться в заранее подготовленных и показанных им окопах, начали метаться и были накрыты выстрелами танков в зданиях пожарной части. Семеро ополченцев погибло под огнем.
Осенние бои.
Как ни неприятно это признавать, но такие тяжелые потери не были оправданы. Связь между «Сомали» и «Востоком», как и связь между «Сомали» и собственными командованием и артиллерией, оказалась нарушена, а выучка бойцов оставляла желать много лучшего. Что характерно, немногие присутствовавшие во взводе ветераны Иловайска выжили все.
Обстоятельства гибели взвода в пожарной части способны погрузить в уныние и отъявленного оптимиста. Раздрай в руководстве, слабая выучка, отсутствие связи и координации — дело обычное для настоящих африканских парамилитариев, но война в Донбассе диктовала уже куда более высокие требования к солдатам и офицерам. «Службовцы» же хорошо скоординировали действия танков, артиллерии и пехоты и добились серьезного результата.
Тогда еще никто не мог и предположить, что до полного разгрома опорного пункта «Збройных сил» в аэропорту остаются считаные недели.
Читать дальше