Бранимир Станоевич - Усташский министр смерти - анатомия преступления Андрия Артуковича

Руководство лагеря обращалось с заключенными очень жестоко. Особенно этим отличались комендант лагеря Карло Хегер, его брат Вилибалд, а также некий Голик, избивавшие узниц и издевавшиеся над ними, как им заблагорассудится. Однажды Вилибалд Хегер прикладом размозжил голову ребенку, который, играя во дворе, случайно налетел на него.

Комендант лагеря устроил для себя и ближайшего окружения из культурбунда специальную кухню, где узницы готовили изысканные блюда из продуктов, присылаемых для заключенных загребской еврейской общиной. Комендант и надзиратели пировали ночи напролет, заставляя молодых узниц прислуживать им.

Руководство лагеря и надзиратели злоупотребляли своим положением: принуждали женщин к сожительству; насиловали девочек 14-16 лет.

Осенью 1942 года началась ликвидация лагеря. Всех евреек отправили партиями через Загреб в Освенцим, откуда ни одна из них не вернулась.

Молодых сербок отправили на работы в Германию, их судьба неизвестна, пожилых переправили в Сербию.

К концу 1942 года лагерь был полностью ликвидирован, а 200 безымянных могил у ограды лагеря, равно как и страшная судьба евреек, переправленных в Освенцим, и сербок - в Германию, свидетельствуют о преступной деятельности культурбунда, немцев и их усташских прислужников.

ДЖАКОВО. В начале декабря 1941 года комитет еврейской религиозной общины в Осиеке получил приказ начальника полицейского управления Осиека подготовить в течение 5 дней помещения для размещения около 2 тысяч женщин и детей.

Представители комитета исколесили Славонию в поисках подходящего здания и ' остановились, в конечном счете, на мельнице "Цереале" в Джаково, которая принадлежала епископству этого города.

Полицейское управление области приняло решение использовать мельницу в качестве лагеря.

В первых двух партиях в лагерь Джаково прибыло 1930 женщин-евреек и их детей, а также 5 сербских девушек.

Полицейское управление Осиека назначило начальника лагеря, а всю заботу о его внутреннем распорядке взяли на себя представители еврейской общины Осиека и самих узников.

В начале января 1942 года еврейской общине Осиека стало известно, что в лагерь Стара-Градишка в тяжелом состоянии прибыла большая партия еврейских и сербских женщин с детьми.

Представители еврейской общины, убедившись в том, что узницы лагеря в Стара-Градишке находятся в отчаянном положении, предложили им перебраться в лагерь Джаково. 18 февраля делегацию принял сам Лубурич. Он сообщил, что разрешает переселение еврейских и сербских женщин с детьми из лагеря в Стара-Градишке в лагерь в Джаково. Зная, что из себя представляет преступник Лубурич, у представителей возникло опасение, что за его "великодушием" что-то кроется, но у них не было иного выхода, кроме как спасать женщин и детей из Стара-Градишки.

24 февраля 1942 года началось переселение. В тот же студеный зимний день около 10 часов вечера прибыло 1200 несчастных женщин и детей. Управление лагеря решило освободить третий этаж мельницы, чтобы разместить основную часть узников из Стара-Градишки, а остальных - в конюшнях соседнего имения, хотя стены там были в трещинах и температура доходила до минус 30 градусов. На третьем этаже в спешном порядке были построены четырехъярусные нары, чтобы хоть как-то решить проблему размещения. Теперь в лагере насчитывалось 3 тысячи женщин и детей.

И хотя были приняты все меры для того, чтобы не допустить контакта между давно и вновь поступившими узницами, тем не менее последствия переселения очень скоро дали о себе знать.

Прибывшие из лагеря Стара-Градишка узницы были заражены сыпным и брюшным тифом. В течение 10 дней инфекция поразила 3 тыс. узниц. Эпидемия приняла такой размах, что в день умирало по 6 человек. Теперь стало понятно "великодушие" Лубурича. Зная, что женщины лагеря в Стара-Градишке больны сыпным тифом, он хотел, чтобы им заразились узницы лагеря в Джаково.

В марте 1942 года в лагерь Джаково из Ясеноваца прибыло несколько усташей во главе с палачами Любо Милошем и Йозо Матиевичем. Они захватили все подходы к лагерю, отстранили полицейскую стражу от несения службы, запретили представителям еврейского комитета доступ в лагерь. Комендантом лагеря был назначен усташский прапорщик Йозо Матиевич.

Положение в лагере стало невыносимым. Начался голод. Усташи изымали все продукты питания, которые поступали от еврейских общин Загреба и Осиека, и продавали их. При обходе лагеря, вооруженные резиновыми дубинками и тяжелыми палками, они без всякого повода избивали женщин и детей.