Владимир Хотиненко - Новые русские бесы

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Авторское кино, весь артхаус сделан при поддержке государства.

С. КЛЕБАНОВ: Давайте я все-таки попробую какую-то ясность внести в эту дискуссию. Система государственной поддержки кинематографа существует не только в России, но и практически во всех европейских и во многих азиатских странах. Ее нет более-менее только в Америке, где кино является чистым рынком. Но при этом государство, поддерживая кино в Швеции, во Франции, в Германии, в общем-то, как это было и в России, не определяет, что должны снимать кинематографисты, и не является заказчиком определенных идеологических ценностей, которые должны продвигаться в кино. В общем-то, в разных странах уже сформировалась система, когда по каким-то причинам министерство культуры, киноинституты, кинофонды дают…

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: В некоторых странах запрещена пропаганда идеологии.

С. КЛЕБАНОВ: Совершенно верно. Есть некоторые критерии профессиональные, кинематографические, по которым дают или не дают деньги на кино. Но сейчас все чаще звучат слова о том, что государство должно финансировать кино, которое бы отвечало задачам этого же государства. Мы сейчас вступаем в другую все-таки ситуацию, когда государство будет говорить, что снимать, а что не снимать.

К. ЛАРИНА: Так вопрос, который я опять же Володе Хотиненко задаю: имеет ли право государство, как главный продюсер в данном случае, диктовать еще свои творческие пожелания художнику, идеологические?

В. ХОТИНЕНКО: Государство имеет право делать то, что делало даже в глубоко застойные времена, когда появлялись шедевры. Государство имеет право заказывать фильмы какие-то, которые ему нужны, с нужной идеологией. Имеет право, потому что оно ведь дает деньги. Но всякое разумное государство будет проводить дифференцированную политику, культурную политику, где будет широкий спектр фильмов, широкий спектр тем. И совершенно определенная художественная свобода для художников. Вот и все. Тут все просто.

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Ну, я бы еще очередную десакрализацию государства произвел, назвав это все-таки не государством. Какое это государство? Это чиновники. Это менеджеры, которые либо выбраны народом, либо назначены кем-то еще. Вот и все. Они меняют позицию в зависимости от каких-то своих требований. И эти требования, кстати, бывают не всегда бездарными и бессмысленными. Мы имеем в виду сразу идеологему некую. А есть пропаганда здорового образа жизни. А есть пропаганда нравственных ценностей. Ну, это звучит как оксюморон, я сейчас понимаю.

К. ЛАРИНА: Вам было бы интересно снимать пропаганду?

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Не получится, у меня не выйдет.

К. ЛАРИНА: Даже самых свежих, прекрасных идей?

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Я смешлив.

С. КЛЕБАНОВ: Во-первых, все-таки государственная поддержка кино опять же не является заказом. Это действует немножко по-другому. Режиссеры, продюсеры приходят в какие-то органы, финансирующие кино, со своими заявками. Они просят деньги на кино. Государство не заказывает: ну-ка, снимите нам фильм про то, как хорошо Россия поднимается с колен. А когда вы говорите, что государство должно заказывать кино, соответствующее его идеологии…

В. ХОТИНЕНКО: Я не говорил, что должно. Имеет право.

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: А я считаю, не имеет права. Потому что если мы говорим о демократическом государстве, в нем присутствуют разные идеологии. И идеология партии, которая сейчас у власти, которая в демократическом государстве может представлять 52 % населения, может не соответствовать…

В. ХОТИНЕНКО: Вообще надо запретить пропаганду идеологии.

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Да. Не соответствовать другой идеологии.

К. ЛАРИНА: А как ты это запретишь?

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Законодательно.

К. ЛАРИНА: А она у нас запрещена конституцией.

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Значит, надо акции в поддержку конституции. 31-й статьи.

К. ЛАРИНА: У нас есть такая акция – называется Стратегия-31. Я думаю, вы в курсе судьбы этой акции.

К. СЕРЕБРЕННИКОВ: Товарищ мой пошел на эту выставку… Что я говорю? На выставку достижений общественной мысли. Да, он пошел на манифестацию в поддержку 31-й статьи, он хороший композитор, замечательный, получил дубинкой по голове. Он под судом сейчас. И я просто его уговариваю: «Можно пойти еще раз и еще раз, но эффективней, если ты напишешь музыку, или оперу, которая называется “31”. Эффективней, если ты выскажешься таким образом, как художник.

К. ЛАРИНА: Такой случай произошел с другим композитором, который написал реквием, какой-то концерт, посвященный Ходорковскому Михаилу. И ему разрешили исполнить это в большом зале консерватории. После чего зам ректора был уволен из консерватории. Алексей Грибуль, кстати, был уволен после того, как он разрешил этот концерт. Вот, пожалуйста.