Дмитрий Быков - СССР – страна, которую придумал Гайдар

И такой рассказ, как гайдаровский «Поход», ребенку необходим абсолютно. «Голубая чашка», конечно. Из других авторов обязательно надо прочесть и старшего, и младшего, и самую младшую Драгунскую – всех троих. Вы заметили, что вообще у детских писателей всегда талантливые дети? Вот вам, пожалуйста, Михалков, [смех в зале] ну а чего поделаешь? У него же два сына. Вот вам, пожалуйста, Гайдар. Вот вам, пожалуйста, Драгунский. И Ксения, и Денис – блистательные писатели, едва ли не лучшие сегодня прозаики. Но из «Денискиных рассказов» – тот ребенок, который вовремя не прочел «Рабочие дробят камень», тот никогда не поймет, что такое символизм, вот это надо читать. И «На Садовой большое движение…» – рассказ, потрясший меня в детстве. И «Тайное всегда становится явным» – до сих пор несчастный Денис Драгунский всем вынужден объяснять, что он не вываливал кашу в окно, и чем больше он убеждает всех, что это не так, тем больше все уверены – вываливал! вываливал! Гениальный писатель, на мой взгляд, Драгунский Виктор.

Голявкин – в обязательном порядке. Валерий Попов «Темная комната» – лучшая триллер-повесть, которую я знаю для детей, гениально написанная. Александр Житинский «Старичок с Большой Пушкарской» и «Визит вежливости» – о планете, населенной овощами, удивительная вещь совершенно, откуда прилетают два инопланетянина Пататам и Мананам, Пататам – помидор, потому что все помидоры там поэты, и он поэт, а Мананам вообще уже не помню что, но это надо читать обязательно. Александра Бруштейн «Дорога уходит вдаль» – книга, которой, я думаю, не избежал никто в детстве, и все ей обязаны. И, конечно, мой самый любимый сказочник, величайший, я думаю, прозаик, Александр Шаров. Тридцать лет не печатали, забыли, что был такой писатель, а сейчас стали появляться его сказки. И «Приключения Еженьки и других нарисованных человечков», и «Человек-горошина и Простак», и «Звездный пастух и Ниночка», и самый страшный, над которой я проплакал все детство, «Мальчик-одуванчик и три ключика», которые я до сих пор не могу вспоминать без ужаса, и «Остров Пирроу», и «Редкие рукописи» – он очень серьезный писатель – Шаров. Он был друг Платонова близкий, друг Гроссмана, друг Липкина – сильно пьющий человек, трагический, мучительный. Все мы знаем хорошо его сына Володю Шарова, еще один гениальный сын детского писателя, но я считаю, что папа был, как минимум, не хуже, а может, и получше. Вот книги папы доводили меня в детстве просто до каких-то невероятных слез. Кстати говоря, у него есть совершенно гениальные взрослые повести, такие как «Хмелев и Лида», например. Или «Жизнь Василия Курки». Или гениальный рассказ «Легостаев принимает командование». Мало кто помнит этот рассказ, это совсем молодой Шаров, пятьдесят какой-то год, из первых его рассказов. Вот это детям надо давать читать. Есть счетовод в части воинской, он заведет финчастью. И вот, значит, кончилась война, расформировывается полк, а он отправляет денежное содержание мальчику, сыну убитого командира, ну и вот, он вспоминает, что есть этот мальчик, надо, наверное, написать ему письмо. Он начинает ему писать письма, а мальчик растет таким настоящим сыном красного командира, он страшно хочет знать, что происходит с дивизией. И Легостаев не может ему написать, что дивизия расформирована. Это вообще практически подорвет, так сказать, психику ребенка. А он человек без всяких литературных способностей. Он начинает описывать быт расформированной дивизии: такой-то солдат отличился в боевом дозоре, такой-то – дурной солдат, всегда ходит неподшитым, такой-то – убыл в отпуск, такой-то командир получил повышение. Возникает целый мир под пером этого финчастьевого заведующего, который вообще никогда не понимал, что такое литература, но он творит, по сути, дела быт огромной дивизии в письмах к этому ребенку. Так проходит два года, и вдруг он получает от мальчика телеграмму: «Я выезжаю к вам. Намерен провести каникулы в вашей дивизии». И этот начфин – вот этим заканчивается рассказ – стоит на перроне, не понимая, что сейчас будет: либо этот ребенок его навеки благословит, либо навеки проклянет, потому что его ожидает чудовищное разочарование. Вот это самая точная позиция писателя перед читателем. Этот рассказ написан с такой мерой юмора, отчаяния, сердечности, которую очень редко найдешь в русской литературе, а для 1953 года это бог знает что, понимаете, когда существует сплошной «Васек Трубачев и его товарищи». Но такие повести Шарова, как «Окоем», «Повесть о десяти ошибках», роман «Я с этой улицы» – это для меня в детстве был самый драгоценный витамин. Это мало переиздается, но если вы найдете, для ребенка это будет то, что надо.