Валерия Башкирова - 13 отставок Лужкова

26 июня московские власти внезапно начали ремонтные работы на Ленинградском шоссе, на мосту через Октябрьскую железную дорогу, что моментально привело к крупнейшему в истории столицы транспортному коллапсу.

Шесть полос движения были сужены до одной в каждую сторону, были закрыты съезды с МКАД на Ленинградское шоссе по направлению в область, а также съезд на Ленинградское с ведущего из аэропорта Шереметьево Международного шоссе по направлению в город. Водители о перекрытиях извещены не были, и в результате из-за образовавшихся многокилометровых пробок аэропорт и Зеленоград оказались отрезанными от города. Появившиеся через два дня на дорогах информационные щиты ситуацию не изменили: все возможные маршруты объезда, а также подмосковные города Химки и Лобня стоят в глухих пробках, которые рассасываются лишь ночью на 3–4 часа.

Граждане в блогах встретили это новшество дружными проклятиями, а генеральный директор Шереметьево Михаил Василенко разместил в своем «Живом журнале» открытое письмо Юрию Лужкову под заголовком «Москва против пассажиров Шереметьево!», в котором назвал происходящее преступлением.

По его словам, к работам планировалось приступить еще 1 апреля, но начались они только сейчас, при этом мэрия Москвы не известила об этом не только граждан, но и аэропорт, который «никогда бы не согласился на ограничения подъезда во время летних пиковых нагрузок».

«Мои коллеги предупреждали меня, что не надо ссориться с московскими властями. Плевать! – написал Василенко. – У меня есть объяснение, которое г-н Лужков наверняка не осмелится признать. Я не могу объяснить ситуацию ничем иным, кроме как тем, что 3 июля в аэропорту Внуково, принадлежащем правительству Москвы, приступят к запуску нового терминала».

Василенко сообщил, что направил жалобу в ФАС на создание столичной мэрией «дискриминационного доступа» к части московских аэропортов, и пообещал, «если понадобится», дойти до «прокуратуры и руководителей государства».

Последние заметили проблему только 1 июля. Минтранс провел экстренное совещание, а Владимир Путин поручил вице-премьеру Сергею Иванову «поработать с московскими властями и вместе предпринять необходимые действия, чтобы ситуацию улучшить», потому что «люди жалуются».

Август стал самым тяжелым месяцем лета. Московский градоначальник отправился в отпуск, а Москва задыхалась от жары и гари с горевших торфяников. Отпуск пришлось прервать. Но не сразу.

Утром 7 августа возвращаться из отпуска господин Лужков еще не собирался. «Очаги возгорания находятся в Подмосковье и прилегающих областях, соответственно, в компетенции их властей находится и борьба с пожарами», – говорил пресс-секретарь столичного правительства Сергей Цой. Однако уже вечером того же дня г-н Цой сообщил, что «мэр дал жесткие указания принять меры по обеспечению здоровья и безопасности москвичей». И 10 августа мэр Москвы уже докладывал премьеру о мерах, принимаемых столичными властями.

«Ситуация в столице с точки зрения организации городской системы нормальная. Мы каждые два часа Москву поливаем. Даже поменяли немножечко технику. Это, конечно, меры далеко не полные и не исчерпывают проблему, но они все-таки помогают», – заверил Юрий Лужков.

«Вы правильно сделали, что вернулись из отпуска, своевременно сделали», – похвалил его Владимир Путин, попросив оказать содействие в возведении нового жилья в пострадавших от огня регионах – «например, в Рязани».

В ответ мэр пообещал выделить из резервного фонда для строительства жилья для погорельцев в Рязанской области 1–1,5 млрд руб., а также сообщил, что Москва примет участие в восстановлении инженерной инфраструктуры в Воронежской области. Также он сказал, что правительство Москвы рассматривает возможность укладки в городе термоустойчивого асфальта и установку кондиционеров в новых и подлежащих капитальному ремонту жилых домах. Хотя еще в 2009 г. столичные власти значительно усложнили получение разрешений на установку кондиционеров, так как их вид портит «художественный облик фасадов зданий».

После встречи Юрий Лужков провел заседание правительства Москвы, где потребовал «выявить и наказать тех, кто не обеспечил защиту торфяников от пожаров».

«Почему не выполнялись эти мероприятия? Почему в одних хозяйствах торфяники, даже те, где производится торф, работают нормально, а в других местах начинают гореть? Это обычно происходит в Егорьевске и Шатуре», – негодовал он, хотя формально за пожарную безопасность в лесах отвечают Рослесхоз и муниципалитеты, а мэр Москвы прямого влияния на них не имеет.