Ричард Докинз - Слепой часовщик. Как эволюция доказывает отсутствие замысла во Вселенной

На протяжении всей нашей книги мы чуть что первым делом обращались к примеру с глазом, хотя глаз — это, конечно же, не более чем типичный представитель множества тех разнообразных органов, которые слишком сложно устроены и хорошо отлажены, чтобы возникнуть случайно. Из раза в раз я приводил доводы в пользу того, что только естественный отбор может дать правдоподобное и даже убедительное объяснение человеческому глазу и прочим органам чрезвычайного совершенства и сложности. На наше счастье, Довер решил открыто бросить вызов и объяснить эволюцию глаза по-своему. Допустим, сказал он, что для возникновения глаза из ничего требуется 1 тыс. эволюционных шагов. Иными словами, чтобы участок гладкой кожи превратить в глаз, необходимо произвести 1 тыс. генетических изменений. Я считаю, что для удобства дискуссии это допущение можно считать приемлемым. На языке Страны биоморф оно означает, что безглазое животное и животное с глазами находятся в 1 тыс. генетических шагов друг от друга.

Так как же мы собираемся объяснить тот факт, что в ходе эволюции был сделан именно нужный набор из 1 тыс. шагов, в результате чего появился всем нам хорошо известный глаз? Объяснение с естественным отбором мы уже знаем. В упрощенной до предела форме оно выглядит так. На каждом из этой 1 тыс. шагов возникали мутации, дававшие некоторое количество альтернативных вариантов, только один из которых сохранялся, потому что именно он способствовал выживанию. Тысяча шагов эволюции — это 1 тыс. точек, в которых был сделан выбор удачного варианта. Прочие варианты в большинстве случаев были гибельными. Современный глаз во всей своей приспособительной сложности является результатом 1 тыс. удачных актов неосознанного “выбора”. Вид пробирался своей особой тропинкой через лабиринт всех имевшихся возможностей. На этом пути была 1 тыс. точек ветвления, и каждый раз выжившими оказывались те, кому случайно доводилось повернуть в сторону улучшенного зрения. Вся обочина усеяна трупами неудачников, которых угораздило свернуть не туда на какой-либо из 1 тыс. развилок. Итак, глаз, каким мы его знаем, возник благодаря 1 тыс. случаев удачного “выбора”, следовавших друг за другом.

Это был один из способов рассказать, каким образом естественный отбор объясняет возникновение глаза за 1 тыс. эволюционных шагов. А что за объяснение предлагает Довер? В сущности, он утверждает, что выбор, делавшийся на каждом этапе из тысячи, не важен — задним числом животные нашли бы применение любому возникшему у них органу. Каждый шаг данного эволюционного пути был, по мнению Довера, случаен. Шаг 1, например, состоял в том, что среди особей вида распространилась некая случайная мутация. А поскольку новый признак был случайным с функциональной точки зрения, то выживанию животных он никак не способствовал. Таким образом, животные были вынуждены сами искать себе по свету новое местообитание и новый образ жизни, которые позволили бы использовать этот признак, навязанный им волей случая. Найдя условия, подходившие для случайной части их тела, они жили там в течение какого-то времени, пока новая случайная мутация не возникла и не распространилась внутри вида. Тогда нужно было снова сниматься с насиженных мест в поисках очередного пристанища или очередного образа жизни, совместимого с новым случайно приобретенным признаком. Как только подходящие условия нашлись, шаг 2 был завершен. Распространение новой случайной мутации ознаменовало начало шага 3… И так далее вплоть до тысячного шага, по окончании которого получился полностью сформированный глаз. Довер обращает наше внимание на то, что человеческий глаз улавливает только свет так называемого видимого спектра, а инфракрасные лучи не воспринимает. Однако если бы благодаря случайным процессам у нас возникли глаза, чувствительные к инфракрасному излучению, то, можно не сомневаться, мы нашли бы им достойное применение и пришли бы к такому образу жизни, при котором это качество использовалось бы на полную катушку.

На первый взгляд, данная теория обладает неким привлекательным правдоподобием, но только на самый первый и беглый взгляд. Привлекает в ней то, с какой ловкостью она развернула понятие естественного отбора на 180°. В своем простейшем виде теория естественного отбора предполагает, что это окружающие условия навязываются видам, а выживают те генетические варианты, которые оказываются лучше приспособленными. Окружающая среда — это данность, а вид эволюционирует, чтобы соответствовать ей. Теория Довера все переворачивает с ног на голову. Здесь сама природа видов оказалась “навязана” им превратностями мутационного процесса, а также другими факторами внутренней генетической среды, являющимися предметом научных интересов самого Довера. Вид выбирает из имеющегося разнообразия жизненных условий те, которые лучше всего подходят к случайно доставшимся ему свойствам.