Ричард Докинз - Слепой часовщик. Как эволюция доказывает отсутствие замысла во Вселенной

Думаю, чтобы разъяснить суть дела, будет кстати кратко описать весь спектр возможных точек зрения на скорость, с которой движется эволюция. На самом отшибе находятся настоящие сальтационисты, которым мы уже уделили достаточно внимания. Среди современных биологов нет подлинных сальтационистов. А любой, кто не является сальтационистом, — градуалист, в том числе и Элдридж с Гульдом, как бы им самим ни было угодно себя называть. В рамках градуализма можно выделить различные представления о том, с какой скоростью протекает (градуальная, или постепенная) эволюция. Как мы уже видели, некоторые из этих представлений имеют чисто поверхностное (“литературное” или “поэтическое”) сходство с истинным, противоречащим градуализму сальтационизмом, благодаря чему их иногда с ним путают.

На противоположном конце спектра мы видим некий “постоянный скоростизм”, который был высмеян мной в открывавшей настоящую главу карикатуре на книгу Исход. Крайняя форма этой точки зрения состоит в том, что эволюция медленно тащится, безостановочно и неотвратимо, вне зависимости от того, происходит ли какое-либо ответвление дочерних форм, видообразование и т. п. Другими словами, степень эволюционных изменений количественно пропорциональна истекшему времени. По некоей иронии, своего рода “постоянный скоростизм” пользуется с недавних пор благосклонностью среди современных молекулярных генетиков. Можно привести хорошие аргументы в пользу того, что на уровне белковых молекул эволюционные преобразования действительно тащатся с постоянной скоростью, прямо как наши выдуманные дети Израилевы, — и это будет справедливо даже в том случае , если эволюция внешних признаков вроде рук или ног протекает крайне прерывисто. Мы уже встречались с этой темой в главе 5, и я снова затрону ее в следующей главе. Но там, где речь идет о приспособительной эволюции макроскопических структур и поведенческих схем, “постоянный скоростизм” будет отвергнут практически всеми современными эволюционистами — так же, как он, несомненно, был бы отвергнут Дарвином. А любой, кто не считает скорость эволюции постоянной, считает ее переменной.

В рамках “переменного скоростизма” можно различить два типа точек зрения, которые могут быть названы “дискретным переменным скоростизмом” и “непрерывным переменным скоростизмом”. Крайние “дискретисты” убеждены не только в том, что скорость эволюции меняется, но и в том, что эта скорость резко перескакивает с одного уровня на другой — как в коробке передач автомобиля. Они могут считать, например, что у эволюции есть только две скорости: “очень быстро” и “стоп”. (Тут мне поневоле вспоминается унижение, испытанное мной после самого первого отчета о моем пребывании в школе. То, как я, будучи семи лет от роду, справлялся со складыванием одежды, принятием холодных ванн и прочими повседневными делами закрытого пансиона, было охарактеризовано заведующей хозяйством следующим образом: “У Докинза есть только три скорости: “медленно”, “очень медленно” и “стоп”.) Эволюция на скорости “стоп” — это и есть тот самый “стазис”, который пунктуалисты считают отличительным свойством больших популяций. А эволюция “на верхней передаче” — это то, что происходит при видообразовании, в маленьких изолированных популяциях по краю ареала основной, эволюционно стабильной популяции. Согласно описываемой точке зрения, эволюция всегда пребывает в каком-либо из двух этих состояний и никогда — между ними. Элдридж с Гульдом склоняются к такому “дискретизму”, и в этом смысле их действительно можно считать радикалами и называть приверженцами “дискретного переменного скоростизма”. Кстати говоря, у “дискретных переменных скоростистов” нет никакой особенной причины приурочивать видообразование к моментам максимально быстрой эволюции. На практике же, однако, большинство из них именно так и делают.

А вот “непрерывные переменные скоростисты” считают, что скорость эволюционирования может непрерывно меняться от очень высокой до очень низкой вплоть до полного нуля со всеми промежуточными вариантами. Они не видят сколь-нибудь веских причин придавать особое значение каким-то конкретным скоростям. В частности, стазис для них — это просто экстремальная форма очень медленной эволюции. С точки же зрения пунктуалиста, стазис представляет собой нечто весьма особенное. Для него стазис — это не просто эволюция, которая настолько медленна, что ее скорость равна нулю, и не просто пассивное отсутствие изменений, связанное с отсутствием необходимых для эволюции движущих сил. Напротив, стазис является отражением реально существующего сопротивления эволюционным переменам. Почти как если бы виды предпринимали активные действия к тому, чтобы не эволюционировать — вопреки тем движущим силам, которые благоприятствуют эволюции.