Иван Аксаков - И любишь Русь – и невольно спрашиваешь себя - за что ее любишь?

– сквозь внешние слои пошлости, уступчивости и глупости, – столько разума, столько упорства, столько самобытности и духовной свободы, столько веры, умеющей претерпевать до конца, столько жизненной крепости, способной перемочь и перебыть всякие беды и напасти! И чувствуете вы, что эта развращенная, по общему отзыву, взятками и подкупами, растленная Русь – тем не менее родная, «Святая Русь» и что связаны вы с нею какими-то неисследимыми, забытыми, но в то же время самыми дорогими и заветными связями духа… Попробуйте низойти к жизни поближе – так сожмется иной раз ваше сердце! Скрипит, как немазаная телега, русский народный организм, поворачиваемый бюрократическим проворством, – скрипит и дерет уши немилосердно; но подобно тому, как скрип дорожных колес в степи заглушает русская народная песнь, тихо облегая окрестность, стелясь и в ширь и в даль, и к небу высоко, – так и самый этот диссонанс русской видимой, внешней действительности мало-помалу пересиливает, в вашем слухе, победная песнь скрытых сил внутренней жизни духа. Да, эта водная равнина Волги, это синее безбрежное море, которым мы еще так недавно любовались на нашем Юге, это другое, также безбрежное зеленое море степей, и над всем этим безбрежный голубой простор неба, всюду открытого взору русского человека, – это однообразие видов и картин русской природы, эта могучая сила однообразия, эта красота простоты и это величие размеров, – когда все это примешь в душу, – такими карликами явятся вам столичные деятели-великаны, такими смешными покажутся затеи и притязания наших реформаторов-прогрессистов, такими оскорбительными и дерзкими их посягательства на свободу народного организма!..

Мы ведь очень хорошо знаем, читатель, что все эти наши слова придутся не по вкусу нашим «позивитистам» (слово, недавно пущенное в ход петербургскою «прессою»). Ведь и в самом деле, оно в некотором роде даже неприлично журналисту – вместо положительных доводов, опираться на непосредственные впечатления и говорить о таких вещах, как природа, да песня, да простор, да духовная красота!.. Это неуместно, это все поэзия, все верование, все пророчествование, скажут они! Могут ли такие вещи служить доказательством внутренней силы, служить залогом благопреуспеяния, благоразвития, благоустройства, благосостояния и споспешествовать благонамеренным видам и целям просвещенных ревнителей о русском благе?! Презренным взором окинул бы нас редактор какого-нибудь «Times'a», и обильный повод к глумлению подаем мы нашим собратам по журналистике, особенно санкт-петербургским… Но таково положение дел в России, что именно только силою этих непосредственных впечатлений и возможно поддерживать в себе бодрость деятельности: необходима вера в Россию, простая, беззатейная любовь к ней; в особенности же необходимо сочувствие духовной стороне ее народной жизни, разумение ее духовного и нравственного идеала, потому что без этого сочувствия, без этого духовного разумения, нельзя настоящим образом ни любить, ни понимать Россию, ни наладить в лад с народными потребностями и народу во благо – свою высокоумную, просвещенную деятельность, – ни сохранить свои силы от надрыва, ни устоять в трудном подвиге служения… Но откуда же однако этот ряд противоречий? Ошибутся читатели, если подумают, что мы возвратились из нашей поездки оптимистами и намереваемся отрапортовать им, что «все обстоит благополучно»! Мы могли бы отрапортовать им совершенно обратное и до такой степени обратное, что было бы из-за чего прийти в уныние или даже отчаяние, если б рядом с совершенно рухнувшей верой в наш прогресс, в силу и творчество нашей столичной цивилизации, не предлагала нам загадки сама русская жизнь – внушая такую могучую в себя веру и такую силу любви! И вера и любовь покуда, по-видимому, неоправданные, но потому только и неоправданные, что еще не отыскано нами слово этой загадки. В один час, – путешествуя по России, как мы уже сказали, – переживаете вы тысячу противоречивых впечатлений, вопиюще противоречивых: осязаете бессилие и несомненно убеждены в присутствии силы; хотели бы ненавидеть и страстно любите; поражаетесь безобразием, а в душе слагается образ величавой красоты; отыскиваете по частям причины этого безобразия и не находите объяснения, верите в будущность России и не верите в свою деятельность.