– государственное вмешательство в экономику вредно;
– рынок сам всё создаст и расставит, всех накормит и напоит;
– главный враг в экономике – инфляция, причиной её являются деньги, поэтому денег в экономике должно быть как можно меньше («сжатие денежной массы – главный рецепт»);
– почти сакральная вера в западные инвестиции, которые придут, если будем хорошо себя вести (слушаться президента США, соблюдать правила ВТО, даже если это невыгодно, и т.п.);
– выпускать собственные деньги в основном под получение долларов США от продажи нефти и хранить их в обязательствах правительства США, не расходуя на нужды экономического развития.
Этой программы придерживался ряд российских экономистов и политиков. Среди них Егор Гайдар, возглавлявший первое правительство Ельцина, бывший вице-премьер, министр финансов, глава Госкомимущества Анатолий Чубайс, бывшие министры экономического развития Евгений Ясин, Герман Греф, бывший руководитель ЦБ Сергей Игнатьев. Я умышленно называю должности экономистов российской либеральной школы, чтобы было понятно, что эти люди не только исповедовали определённые взгляды, но и применяли их на практике. В научном мире «либеральную» экономическую школу возглавляют Ярослав Кузьминов (ректор Высшей школы экономики) и Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Не могу не обратить внимание, что до сих пор на ключевых постах в правительстве, банковском и финансовом секторах экономики трудятся их соратники и ученики.
– В чём же смысл курса, который проводил Кудрин? Почему он привёл к ряду негативных результатов?
– Курс отличался двоякостью. С одной стороны, по требованию президента существенно выросли заработные платы, социальные и пенсионные выплаты, что, конечно, плюс. Но это, к сожалению, не подкреплялось повышением общей производительности труда. Когда я говорю о производительности труда, то не имею в виду работу каждого отдельного человека. Наши люди в большинстве своём работают профессионально и самоотверженно. Но показатель производительности труда определяется главным образом общей его организацией, технологической оснащённостью, постоянной модернизацией средств производства.
В этом плане мы очень отставали от развитых стран, и отставание по сей день слабо сокращается. Почему? Потому что не происходит модернизации производства. Для этого нужны деньги как на закупку новых технологий и оборудования за рубежом (на что были настроены наши либералы), так и на разработку и создание отечественных станков, машин, технологий. А денег у предприятий промышленности, транспорта и сельского хозяйства нет. Они и так еле концы с концами сводят. Западные инвестиции в серьёзном масштабе к нам не пришли. Почему? Здесь нет однозначного ответа.
Да, имеются проблемы и в судебной системе, и в налоговой сфере, и в бюрократической, но главное вовсе не это, как нам пытаются внушить некоторые неудачные менеджеры из числа бывших министров.
Главная причина – у нас невыгодно производить. Те конкурентные преимущества, которые существовали в 90-х, – низкие цены на энергоносители, низкие транспортные тарифы, низкая оплата труда, высокая квалификация рабочих и ИТР, огромные научные и технологические заделы – исчезли. Цены на энергию сравнялись с мировыми, транспортные тарифы высоки, заработные платы существенно поднялись, технологические заделы устарели, рабочие и ИТР дисквалифицировались. Добавьте к этому чрезвычайно высокие ставки банковских процентов, снятие заградительных барьеров перед иностранными товарами – и сразу поймёте, что никаких экономических оснований для разворачивания производства нет ни у иностранных, ни у отечественных предпринимателей.
Успешно развивался лишь нефтегазодобывающий комплекс за счёт хорошей мировой конъюнктуры цен. Но поскольку были сняты все ограничения на вывоз капитала и ввоз товаров, наши энергетические компании переориентировались на закупки оборудования и машин на Западе, в основном в Европе. При этом многие из них начали усиленно инвестировать в иностранных юрисдикциях, что также способствует оттоку капитала.
Строительные компании успешно развивались на рынке жилья, но он рухнул вместе с повышением ключевой ставки ЦБ, и это сделало ипотеку и кредитование недоступными для населения.
В любом солидарном обществе работающие кормят неработающих. Но при низкой производительности труда заработанного работающими не хватает. Возникает внутренний дефицит денег. Пока были высокие цены на нефть, этот дефицит ликвидировали за счёт дополнительной природной ренты, пуская нефтедоллары частично на социалку и обеспечение зарплаты бюджетников. А порой, что греха таить, на бонусы служащих госкорпораций. Если бы мы за время высоких цен на нефть, забыв о либеральных догмах, модернизировали национальное промышленное и сельскохозяйственное производство, усовершенствовали его инфраструктуру, дали толчок развитию собственной экономики, влияние западных санкций было бы для нас менее болезненным.
Читать дальше
