Владимир Одоевский - Элементы народные

Много толковали о судьбе, о цели человечества, о прогрессе и проч. т. п. Но все сии толкования производились с точки зрения народа, среди которого родился писатель. Знакомый лишь с элементами своего народа, он к ним приравнивал жизнь каждого другого. Западные писатели, не находя своих элементов, не понимают Северо-Востока; Северо-Восток по сей же причине осуждает на смерть Запад. Оно понятно: ни та, ни другая сторона не находят в другой тех элементов, в которых она привыкла видеть условия жизни. Великий, доселе вполне не оцененный подвиг Петра привил к славянским стихиям стихии западные. Запад ожидает еще Петра, который бы привил к нему [1]стихии славянские, оттого страждет Запад, ибо тогда только образуется полнота человеческой жизни. Взгляните на его историческое развитие. Его характер: борьба и разрозненность. Славянский мир, пространством превосходящий Запад. был забыт, а в нем скрывается сила, необходимая Западу: чувство единства, которое во всей славянской истории является как постоянная формула уравнения, к которому окончательно приводятся все буквы, через какие бы изменения они ни проходили. Другая стихия, не менее важная – это то, что во всей вседневной жизни мы называем беспечностью и что в высшем своем значении есть вера в свою силу, почти не существующая в Европе, где жизнь почти без надежды на будущее. Неохотно организм принимает чуждые ему стихии, привыкший к одной пище, как бы ни была она груба, с трудом привыкает к другой, даже более питательной. Но есть верные признаки стремления Запада к Северо-Востоку. Это стремление невольно, но вырабатывается само собою Западом без сознания, против его убеждений. Сей признак я вижу в состоянии двух исповедаданий, издавна разделенных. Запад: папизм клонится к протестантизму, протестантизм к нанизму, т. е. каждое к своему отрицанию. Каждое из сих исповеданий на пути к другому старается дать формулу своим понятиям, и эта формула есть не что иное, как приближение к нашей церкви: как видно, недаром ежедневно молятся о соединении церквей. Один из весьма замечательных мыслителей Германии, Кениг {1} 1 Кениг Генрих Иосиф (1790–1869) – немецкий писатель и критик, живо интересовавшийся Россией и близко знакомый с любомудром Н. А. Мельгуновым. Плодом этого знакомства явилась книга Кенига, посвященная русским писателям и русской литературе, – «Литературные картины России» (Literarische Bilder aus Rufiland. StuttgartrTiibingen, 1837). Ближайшее участие Н. А. Мельгунова в создании книги (Кениг не знал русского языка и широко пользовался советами и даже «подсказками» Мельгунова) позволяет увидеть в ней в равной мере памятник немецкой и русской литератур (см. статью: Ботникова А. Б. Книга Г. Кенига «Литературные картины России». – В кн.: Сборник материалов 2-й научной сессии вузов центрально-черноземной зоны. Литературоведение. Воронеж, 1967, с. 115–136) , в своих изысканиях прочно попал на этот путь, не имея понятия о восточной церкви и никак не предполагая к ней приблизиться. Знаменитый Баадер {2} 2 Баадер Франц Ксаверий (1765–1841) – врач, профессор философии и богословия Мюнхенского университета. Как философ выступил в 1809 г. В своей философии развивает идеи Я. Беме и проводит мысль о зависимости знания от веры. Учение Баадера вызвало интерес у русских романтиков-любомудров. С. П. Шевырев, посвятивший ему специальную статью (Христианская философия. Беседы Баадера. – Москвитянин, 1841, ч. III, э 6), пишет о нем: «Франц фон Баадер принадлежит к числу замечательнейших мыслителей Германии современной и занимает первое место между теми, которые задали себе решение важнейшего вопроса: как примирить философию с религией?» (с. 378). Интересно, что Шевырев тоже считает учение Баадера близким тем верованиям, «которые издавна сияют на славянских скрижалях». прямо выговорил эту мысль. Шеллинг на том же пути.

Обвиняют Петра I в том, что он привил России просвещение, которое ограничило развитие какого-то собственно русского просвещения; точно так обвиняют садовника, зачем он привил махровую розу на шиповник. Роза не изменяет шиповника, он остается все прежний, лишь прививок на новом сучке делается сильнее, ибо получает новую пищу. К тому же, привьются только растения до некоторой степени однородные; если бы характер русского духа не соответствовал Петрову просвещению, оно бы не привилось к России.

В подлиннике ошибочно: «к ней», – Ред.