Антон Первушин - Грааль и свастика. Религия нацизма

4 августа 1939 года экспедиция Шефера направилась в Германию. За прошедшее лето немцы проехались по разным местам Тибета. Кроме прочего, они посетили древний королевский город Ялунг.

На обратном пути в Калькутту Шефер делал лишь кратковременные остановки. Слухи о грядущей войне заставляли его спешить. Обратный путь в Германию проходил по маршруту Багдад – Александрия – Афины – Белград – Вена. Согласно плану, экспедиция направила весь свой багаж на корабле по морю, а сами ее участники пересели на самолет. Они успели вылететь из Индии раньше, чем британские власти отдали приказ, запрещающий выезд из Индии всем гражданам стран «гитлеровской оси» (Германия, Италия, Япония). Багаж экспедиции прибыл в Германию много позже – лишь весной 1940 года. В нем находились не только собранные материалы, но и подарки, которые тибетское правительство направило Гитлеру.

По пути следования немецких путешественников приветствовали соотечественники. В Афинах им устроили овацию – известность экспедиции опережала ее саму. Не желая терять ни минуты, Генрих Гиммлер послал в греческую столицу специальную машину. Нечто подобное случилось в Вене и в Мюнхене. В Баварии участников экспедиции встречал рейхсфюрер лично. В его распоряжении был персональный самолет, который должен был доставить всех в Берлин.

На следующий день немецкие газеты вышли с передовицами о возвращении тибетской экспедиции. До этого газета «Народный наблюдатель» на протяжении почти восьми месяцев публиковала путевые заметки Эрнста Шефера. Другие газеты давали короткие сообщения или обзорные статьи. Но при этом ни в одной из них не говорилось о политическом значении данного предприятия. Если же сравнивать публикации, то в глаза бросаются две особенности. Во-первых, везде подчеркивалось, что экспедиция проходила под патронажем рейхсфюрера СС. Во-вторых, подробно излагался маршрут путешественников. Много внимания уделялось азиатской экзотике, но почти ничего не говорилось о результатах самой экспедиции. В некоторых научных специализированных журналах рассказывалось о том, что в глубокой Азии удалось найти европейскую лань, но ни слова не было проронено про расовые исследования и антропологию.

Сейчас практически невозможно назвать точную дату появления в «Аненербе» Исследовательского отдела Центральной Азии и экспедиций. Многое говорит о том, что это произошло зимой 1939–1940 годов.

По крайней мере, именно в это время Эрнст Шефер начинает использовать для своих писем бланки «Аненербе». В тот момент сам Исследовательский отдел размещался в Мюнхене, по адресу Видмайер-штрассе, дом № 35. В том же самом доме располагался и офис профессора Вальтера Вюста, куратора «Аненербе». Отдел располагался там несколько лет, пока в 1943 году не переехал в замок Миттерзилль в австрийском районе Пинцгау.

Главной задачей нового отдела «Аненербе» была обработка тибетских находок. Кроме того, когда отдел начал свою деятельность весной 1940 года, то его помещение использовалось для планирования очередных, в том числе военных, операции в Тибете. Когда стало ясно, что шансы на старт четвертой экспедиции уменьшились практически до нуля, Шефер стал активно заниматься делами «Наследия предков». Теперь только эта организация могла защищать его научные интересы.

Вернувшись назад в Германию, Шефер в первую очередь озаботился проблемой размещения и изучения собранного в Тибете материала. В этом ему должны были помочь его коллеги. Но поскольку продолжение научной деятельности в рамках традиционных академических структур ему казалось бесперспективным делом, то ученый решил развивать связи с СС. Именно по этой причине еще в августе 1939 года он составил на имя Генриха Гиммлера документ, в котором предлагал создать специальный Азиатский институт СС. В нем он написал, что «первая немецкая экспедиция СС по Тибету спешно закончила все полевые работы». И далее продолжал, что теперь необходимо разобрать привезенную коллекцию и проанализировать ее силами участников самой экспедиции. Шефер также сообщал:

В данный момент ни одно из существующих научных учреждений или институтов не в состоянии в полной мере обработать и осмыслить имеющийся в распоряжении материал тибетской экспедиции СС.

Таким образом Эрнст Шефер прямо указывал на новизну своих наработок, которая не могла быть оценена традиционными академическими структурами. Профессиональное честолюбие и возможность получить свой собственный институт побудили молодого исследователя начать карьеру настоящего эсэсовца. Интересно, что «Черный орден» он воспринимал не как спецслужбу с силовым уклоном, а как образец нового творческого сообщества.