Антон Первушин - Грааль и свастика. Религия нацизма

Примечателен следующий факт. Первоначально расовая доктрина национал-социалистов создавалась как обоснование «качественных» различий между арийцами (индоевропейскими народами) и евреями. Но с началом Второй мировой войны потребовалось отделить от индоевропейской языковой семьи относящихся к ней славян, которые стали врагами. Понятно, что теоретических трудностей нацистские идеологи при этом не испытывали, поскольку их расовая теория никакой серьезной научной базы не имела.

Расовые теории, обосновываемые лингвистами и «народными мыслителями», естественным образом сочетались с модернизированной псевдовосточной эзотерикой, проповедуемой Еленой Петровной Блаватской и ее последователями.

Теософия Блаватской проникла в Германию в начале 1890-х годов. Поначалу ее вхождение в моду было связано с популяризаторскими усилиями Франца Гартмана. Хотя Гартман был высококвалифицированным врачом, он проявлял живейший интерес к сверхъестественным явлениям, спиритизму и оккультизму. В 1889 году он организовал теософский светский монастырь в Асконе. С 1892 года печатал переводы индийских священных текстов и работ Блаватской в своем журнале «Цветы лотоса» – это было первое издание на немецком языке, титул которого украшала свастика.

Впрочем, классическая теософия осталась в Германии ограниченным общественным движением, представленным маленькими и враждующими друг с другом клубами. Куда большее признание там получили различные идеологические ответвления. Одним из таких ответвлений была ариософия, создателем которой считается Гвидо фон Лист.

Гвидо Карл Антон фон Лист родился 5 октября 1848 года в семье венского торговца. Его мать и отец принадлежали к торговым семьям, жившим в столице по меньшей мере на протяжении двух поколений. Однако Гвидо избрал иную стезю и к концу века добился широкой известности как писатель, работающий в неоромантическом жанре с уклоном в национализм. Его творчество практически целиком было посвящено героическому прошлому и религиозной мифологии родной страны. Однако к началу ХХ века произошли существенные изменения в характере идей Гвидо фон Листа: в воображаемый мир древних германских верований проникли чисто оккультные воззрения.

В апреле 1903 года фон Лист отправил в Имперскую академию наук в Вене работу об «арийском протоязыке». В нем австриец попытался интерпретировать средствами оккультного откровения руническое письмо. Никакого удовлетворительного ответа из академии не последовало, но отказ ученых рассматривать такой метод изучения исторических памятников привел сторонников фон Листа к идее основания Общества Гвидо фон Листа, которое могло бы финансировать и издавать результаты его изысканий, посвященных национальному прошлому.

Второго марта 1908 года состоялось официальное торжественное открытие Общества Гвидо фон Листа, сразу же ставшего необычайно популярным в Вене. Среди его членов были журналисты, писатели, музыканты, ученые, депутаты парламента, теософы. Идеи фон Листа оказались привлекательными для многих образованных людей Австрии и Германии.

Поощренный поддержкой общественности, фон Лист написал серию «Ариогерманских исследовательских отчетов», которые в основном содержали его собственную интерпретацию давнего прошлого. Идеология, основанная на противопоставлении немецких и славянских интересов, буквально заворожила народнические кружки Германии, члены которых также искали в шовинистической эзотерике защиту германизма от влияния либеральных, социалистических и «еврейских» политических сил.

Во время Первой мировой войны эти идеи по-прежнему увлекали тех, кто искал сверхъестественные объяснения трудностям и лишениям военной поры. Гвидо фон Лист получал множество писем с фронта, в которых его благодарили за утешительные открытия. Солдаты находили руны и древние арийские символы на камнях, далеких от родного очага, что помогало верить в скорейшую и окончательную победу ариогерманцев. Книги Гвидо фон Листа передавались из рук в руки в окопах и полевых госпиталях.

Создатель ариософии был уверен в том, что открыл следы золотого века германской нации. В действительности его представления о национальном прошлом в малой степени опирались на классические методы изучения истории. Скорее его догадки возникали в результате «пророческих» откровений, которые австрийские и немецкие ландшафты будили в его душе.