Елена Поликарпова - Мировая элита. Кого пустят в клуб для избранных

Американская писательница Перл Бак в своем романе «Императрица», посвященном последней императрице династии Цин – деспотичной, жестокой и вероломной императрице Цыси, следующим образом описывает уютные места Запретного города: «Иногда после полудня, вместо того чтобы уединиться в библиотеке, она часами гуляла со своими фрейлинами, а ее евнух Ли Ляньинь ходил следом. Они ни разу не вышли за стены Запретного города, но и внутри этих стен было столько красивых уголков! Когда солнце поднималось высоко и не дул холодный ветер, она бродила вдоль высоких розово-красных стен по проходам, соединявшим дворцовые дворики. Императорский город опоясывали тройные стены. Войти в город можно было через ворота, выходящие на четыре стороны света. В огромных первых воротах было еще три небольших входа, ведущих к мостикам, дворцовым садам и тронным залам. Залы всегда смотрели на юг, а их цвета обозначали разные стихии. Даже теперь, в зимние холода, сады были прекрасны: северный бамбук зеленел под снегом, а индийский был покрыт алыми ягодами. У Ворот небесного спокойствия возвышались две колонны из белого камня, украшенные крыльями и фигурой дракона. К этим колоннам она часто приходила, а почему – и сама не могла объяснить. Разве что настроение у нее улучшалось» [78]. Понятно, что настроение в таком райском месте будет улучшаться благодаря эстетической выразительности и красоте садов и дворцов Запретного города.

Вполне логично, что современная мировая элита заботится о том, чтобы жизнь ее представителей протекала в удобных и комфортных жилищных условиях, поэтому она располагает различного рода прекрасными дворцами, коттеджами, поместьями, роскошными квартирами в кондоминимумах. Подобно другим животным, представители элиты и просто богатые люди при выборе места обитания ориентируются посредством особых сигналов, в основном культурных, как, например, стоящий в углу обширной комнаты шикарной квартиры концертный рояль Steinway или тот факт, что на той же улице живет кто-то из Фордов.

Вместе с тем существенными являются и биологические сигналы (например, наличие воды, больших деревьев или хорошего обзора), корни которых уходят во времена первых людей, живших в саванне. Людей притягивают дома с видом на водоем, потому что это успокаивает их так же, как когда-то испытывал это чувство наш предок возле озера или реки. Люди чувствуют себя комфортно рядом с ветвистыми деревьями, потому что наши предки в древности ночевали на них, спасаясь от хищников. Иными словами, все люди, очевидно, руководствуются одинаковыми сигналами при выборе места жительства. Однако только представители элиты и богатые люди могут получить то, к чему всех нас тянет.

Исходя из этих предпосылок, западный журналист Р. Конифф, специализирующийся на сравнительном описании поведения животных и поведения миллиардеров и других представителей элиты, пишет о родовом поместье семейства Черчиллей – дворце Бленем, где он брал интервью у лорда Джона Джорджа Вандербильтома Генри Спенсера-Черчилля, одиннадцатого герцога Мальборо.

«Когда богач решает построить дом своей мечты, он часто думает о чем-то вроде дворца Бленем, только лучше отапливаемом. Бленем – это необычайная смесь культурных и биологических сигналов, говорящих о высочайшем качестве места обитания, а также полезный пример сложной взаимосвязи дома с живущей в нем семьей. Впервые я увидел его, – пишет он, – на закате весеннего дня. Главная улица Вудстока – маленького английского городка в нескольких милях от Оксфорда – в конце поворачивает налево и заканчивается тупиком, огороженным высокой каменной стеной. Узкие ворота в центре стены еще были открыты, и я, проходя сквозь них, почувствовал, что попадаю в другое измерение: справа, посреди огромного частного парка, было озеро, в зеркале которого отражались три пролета великолепного каменного моста. (Как сказал по этому поводу Литтон Стрейчи [79]: «Над озером есть мост, от вида которого положительно возникает эрекция»…) Вдали стоит сам дворец: скопление колонн, арок и башен, камень светится, как мед на вечернем солнце, золотые купола крыш сверкают на фоне апрельского неба.

Можно утверждать, что это «лучший пейзаж в Англии», чем когда-то хвалился перед своей невестой Дженни Рэндольф Черчилль, семья которого по сей день владеет дворцом: три акра жилой площади (семь, если считать внутренний двор) посреди 2 100 акров парка, разбитого по проекту Ланселота Брауна Капабилити [80]и окруженного каменной стеной длиной в девять миль. Все вместе столь грандиозно, что король Георг III однажды заметил: «У меня нет ничего подобного».