Борис Голдовский - Кукольный театр - детская энциклопедия

Готхольд Эфраим Лессинг (1729–1781), немецкий писатель, много лет лелеял мечту написать собственного «Фауста». В его библиотеке было несколько рукописей с текстами кукольных представлений о виттенбергском чернокнижнике. Несколько раз он приступал к работе. Сохранились отдельные сцены, план пролога и первого действия. Но рукопись потерял кучер, который должен был доставить ее в Лейпциг одному из родственников писателя.

Иоганн Вольфганг Гете (1749–1832) впервые встретился с кукольным театром еще ребенком на Рождество, когда бабушка подарила ему набор марионеток (см. «Марионетка»). Мальчишка превратился в заядлого кукольника и показывал собственные кукольные спектакли. Для будущего титана мировой культуры театр марионеток был первой школой литературы, ораторского искусства, драматургии. Наконец «Фауст» — кукольная комедия, которую знали все, которая игралась в каждом немецком городе и прошла путь от Лондона до Москвы, — стала лейтмотивом жизни Гете.

«…Идея этой кукольной пьесы, — писал он, — звенела и пела во мне на все лады, она повсюду была со мной… и была моим наслаждением в часы одиночества». Гете написал своего «Фауста», ставшего одним из самых великих произведений, созданных человечеством. И кукольный театр сыграл в этом не последнюю роль.

Так называют в кукольном театре подменную куклу. Внешне это точная копия «основной», за исключением одежды или внутреннего устройства. Когда в какой-либо сцене спектакля основная кукла не может выполнить то или иное действие (прыгать, летать, кувыркаться, превратиться во что-нибудь и т. д.) или должна быть по-другому одета, ее незаметно для зрителей меняют на куклу-дубль.

Его называли «последним кукольником России». Иван Зайцев — легенда народного театра кукол, известный русский кукольник, первым получивший почетное звание «Заслуженный артист России». Профессиональные выступления начал, когда ему исполнилось семь лет, в цирке Гинке в Москве, где его отец был цирковым наездником и искусным бутафором. В цирке Иван Зайцев умел почти все. Он был и танцором, и фокусником, и клоуном, и чревовещателем, и шпагоглотателем, и «каучуковым мальчиком»…

С 80-х годов работал с куклами в известном московском балагане Вайнштока и Механическом театре кукол Тарвита, где принимал участие в кукольных представлениях, изображавших известные битвы и экзотические сцены — «Взятие Плевны», «Сдача Османа-паши», «Въезд шаха Персидского», «Похороны Папы Римского» и др.

С 90-х годов выступал с собственным кукольным спектаклем «Цирк», который с удовольствием смотрели и дети, и взрослые. Спектакль состоял из цирковых номеров, которые с блеском исполняли куклы-марионетки. Некоторые из этих кукол сохранились в Музее кукол Театра Образцова (см. «Музей театральных кукол»).

Одновременно Иван Зайцев ходил со своей ширмой (см. «Ширма») и шарманкой по московским улицам и дворам; показывая представления о Петрушке (см. «Петрушка»). Среди спектаклей Зайцева было и «Путешествие купца Сидорыча в ад и рай», напоминавшее по сюжету старинное кукольное представление о докторе Фаусте (см. «Доктор Фауст»).

В 1932 году Ивана Зайцева пригласил работать в только что созданный театр кукол Сергей Образцов (см. «Образцов»). Работая в театре, продолжал играть традиционные кукольные спектакли, передавая свое искусство и даже оказывая финансовую помощь молодому театру кукол.

Иван Финогенович Зайцев одинаково хорошо владел и марионетками (см. «Марионетка»), и перчаточными куклами (см. «Перчаточные куклы»), сам их делал, придумывал кукольные трюки и представления.

Искусство Ивана Зайцева восходит к древней традиции русского скоморошества. Можно сказать, что он завершил в России эту эпоху, передав эстафетную палочку старинного кукольного театра Сергею Образцову.

Один из главных героев представлений украинского народного кукольного театра — вертепа (см. «Вертеп»). Это украинский Петрушка (см. «Петрушка»), персонаж, в котором сконцентрировались черты украинского народного характера. Запорожец — смелый гуляка-воин, не прочь прихвастнуть, не лезет в карман за словцом и не дает себя в обиду. Его дубинка опускается на голову и правого, и виноватого. Даже сам черт убегает от Запорожца, поджав хвост.