Юлиус Мадер - Сокровища черного ордена

О том, как создавались эти миллионы, повествует следующая глава.

11 ноября 1938 года главари СС и полиции безопасности приказали нацистским отрядам начать крупнейший в истории Германии антисемитский погром — «Хрустальную ночь». Гестапо издало директиву:

«Подготовить по всей империи арест примерно 20-30 тысяч евреев. Отобрать в первую очередь зажиточных». В течение суток в Берлине были разграблены, разгромлены и подожжены принадлежавшие евреям 29 крупных магазинов и 7500 лавок.

Грабители в коричневой форме проводили операцию в широких масштабах. Только в ювелирном магазине Маргграфа на Унтер-ден-Линден они похитили золотые поделки, драгоценные камни, жемчуг и часы на сумму 1,7 миллиона марок.

Охваченные слепой расовой ненавистью, нацисты непрерывно преследовали евреев с момента прихода к власти. Однако после «Хрустальной ночи» евреи были вообще поставлены вне закона. На следующий день после погрома шеф фашистской полиции безопасности Рейнхард Гейдрих докладывал Герингу: «Арестовано 20 тысяч евреев».

Вскоре нацисты обязали лиц еврейской национальности выплатить контрибуцию в 1 миллиард марок, а 3 декабря 1938 года министр экономики Вальтер Функ издал приказ изъять в пользу государства все их имущество.

В застенках гестапо на Принц-Альбрехтштрассе в Берлине эсэсовские палачи пытали арестованных, добиваясь от них сведений о капиталах, депонированных за границей. Нацисты изыскивали валюту для закупки дефицитного сырья за рубежами рейха. В нем остро нуждалось производство вооружения. Кроме того, каждый из высших гитлеровских чинов искал возможности для личного обогащения. Видя безвыходность своего положения, многие аресованные добровольно отдавали свои состояния и надежде спасти хотя бы жизнь родных. Но некоторые сопротивлялись, ибо понимали, что им так или иначе не будет пощады от бандитов в форме с эмблемой СС. Поэтому гиммлеровской службе безопасности и гестапо пришлось изыскивать пути, чтобы подобраться к капиталам, депонированным зажиточными евреями в банках Швейцарии.

Секретные счета в швейцарских банках пользуются особой защитой. По законам этой страны банки не обязаны давать сведения о вкладах и движении капиталов даже правительственным органам. Кроме того, крупные банки Швейцарии предоставляют клиентам возможность договориться о шифре в виде пароля или цифровой комбинации как ключа к счету, причем этот шифр известен только вкладчику и очень ограниченному числу высокопоставленных банковских служащих.

И все же агентам Гитлера удалось раскрыть шифры многих счетов. Используя валюту, полученную от других своих жертв, эсэсовские агенты стали обращаться в крупнейшие банки Швейцарии с просьбой положить определенную сумму на секретный счет того или иного вкладчика Ведь шифр счета служил как гарантия от незаконного снятия средств, вклады же на секретные счета, как правило, принимались без оглашения шифра. Приняв вклад, банк признавал тем самым наличие у него искомого счета, хотя формально тайну вклада не нарушал. Таким образом, эсэсовцы уточняли банк, в котором находился вклад того или иного арестованного. После этого путем зверских пыток гестапо добивалось от владельцев счетов их шифра. Как только шифр становился известен, нацисты беспрепятственно изымали из швейцарских банков принадлежавшие евреям капиталы.

Награбив таким образом огромные суммы в иностранной валюте, нацистские бонзы заложили основу своих сокровищ.

Другим источником, из которого эсэсовские бандиты пополняли свои сокровища, были концентрационные лагеря. В них были согнаны противники гитлеровского режима, лица, преследуемые по расовому признаку, а с началом войны — миллионы людей из оккупированных стран.

Тому, кого гитлеровцы намеревались отправить в лагерь уничтожения, разрешалось брать с собой лишь самое необходимое. Каждый, разумеется, стремился взять то, что было для него наиболее ценным и занимало мало места. Ведь зачастую большинство несчастных не знало, куда их отправляют. Как только эти люди прибывали в концентрационный лагерь, их имущество немедленно отбиралось, а сами они уничтожались.

Но даже мертвые не давали покоя эсэсовским мародерам. Они осматривали трупы расстрелянных, отравленных в газовых камерах и вырывали золотые зубы и мосты. Добытые таким путем драгоценности и золото отправлялись в Берлин. Только в концлагере Освенцим скапливалось ежедневно около 12 килограммов золота, или в среднем 4,4 тонны в год. А кроме Освенцима существовало еще несколько крупных «комбинатов смерти» и сотни мелких лагерей уничтожения.