Владимир Мединский - Мифы о русской демократии, грязи и «тюрьме народов»

Тогда же европейцы полюбили «быструю еду», пресловутый «фастфуд» – блюда, которые не надо долго варить и жарить, тратя драгоценные дрова.

Несомненно, «энергетический кризис» в Европе был, нет слов. Но европейские историки лукавят, сводя к его последствиям весь «грязный» период европейской истории.

Во-первых, не везде и не во всей Европе вырубили леса. В Германии и в Скандинавии леса шумят и сегодня. А бани исчезли давным-давно.

Во-вторых, и в других странах: Франции, Англии и Центральной Европе XII–XIII веков оставались большие массивы леса… Робин Гуд жил в огромном Шервудском лесу, и никакой ноттингемский шериф не мог его там поймать. Леса были бескрайние, густые, правда, охотиться в них было категорически запрещено. Всем, кроме короля, – хоть с голоду помирай. Нарушивших запрет казнили там же, в лесу, и оставляли для устрашения висеть на деревьях месяцами – до полного истлевания трупа.

В-третьих, по мере исчезновения лесов европейцы все больше стали топить печи углем. Добыча угля стала важной частью экономики Британии и стран Северной Европы. Уголь был экономически доступен. Если можно было отапливать углем жилища и готовить на нем пищу, что мешало протопить раз в неделю баню? А ведь не топили, это же факт.

Анна Ярославна, королева Франции. Скульптурное изображение.

Дочь Ярослава Мудрого рассматривала брак с королем Франции как ссылку к дикарям. Ведь ее супруг даже не умел… читать! Но, как говорится, «жениться по любви не может ни один, ни один король»

В-четвертых, «грязный период» в Европе начался до Великой Распашки. По сути, со времени падения Западной Римской империи в 476 году европейцы моются все реже и реже. Лесов еще много, дрова используются для печного отопления во всей Европе… А гигиены в Европе становится все меньше и меньше. Во Франции XI века киевская княжна Анна, ставшая французской королевой, а после смерти мужа – женой графа Рауля Валуа, была не только единственным грамотным человеком при дворе, но единственной, кто имел привычку мыться и содержать себя в чистоте. Правда, приучить к этому своего сына Филиппа [24] До него во Франции очень редко встречается имя Филипп – оно более распространено на Руси. Однако впоследствии на французском троне было как минимум пять или даже шесть его тезок. Имя Филипп считалось во Франции королевским, а моду на него создала королева Анна Ярославна. , будущего французского короля, она так и не смогла, ведь все окружение принца, кроме мамы, считало мытье делом совершенно никчемным. Примерно как у американских ковбоев.

Средневековая Европа практически не мылась – этот факт отмечают многие историки.

И если бы не крестовые походы, то не мылась бы еще больше.

Крестоносцы поразили и арабов, и византийцев тем, как от них разило. Запад предстал для Востока олицетворением дикости, грязи и варварства, каковым по сути и был.

Здесь речь не только о гигиене. Первую тысячу лет европейской истории (до самой эпохи Возрождения) ближневосточные арабы, испанские мавры да константинопольские греки учили «цивилизованных европейцев» медицине, математике, астрономии, философии, богословию и даже мытью в бане.

Вернувшиеся в Европу с Переднего Востока пилигримы попытались было внедрить подсмотренный обычай мыться в бане. Это было своего рода возвратом к цивилизации. Но тут бани уже официально попали под запрет Церкви как источник разврата и заразы. Почему разврата – нетрудно предположить. Почему в банях увидели источник заразы, понять труднее [25] Вообще надо отметить, что средневековая европейская медицина как-то «мало дружила» не только с научно-медицинскими достижениями, доступными уже в ту эпоху жителям Востока, Индии, Китая, Японии, но и попросту со здравым смыслом. В великолепном романе Дж. Клавелла «Сёгун» о приключениях капитана британского военного флота в закрытой для иностранцев феодальной Японии описывается, как всячески противится капитан (высокообразованный для Британии своего времени человек) тому, как лечит его японский доктор. Мучаясь от горячки, например, он старательно закупоривает в своей комнате после ухода врача все окна и щели, ибо «любому английскому лекарю известно, что нет ничего губительней, чем свежий воздух с улицы». Мыться и сменить одежду он категорически отказывается, ибо знает, что горячая вода и пар уничтожат всю защиту организма, и недаром омовения делают уже лишь покойникам перед погребением, коим это «повредить уже не может». Так что в отношении католической и протестантской церквей к бане не было ничего удивительного. .