Борис Голдовский - Записки кукольного завлита

Начать это небольшое путешествие в кукольную драматургию можно с осмотра кабинета завлита. Вернее, его шкафа – жилища сотен разнообразных пьес. Пожалуй, о нем нужно рассказать особо. Тем более что его – многоуважаемый шкаф…

Он заслуживает уважения за свою мудрую, всепонимающую вместительность.

Ежегодно на его полки ложится множество новых пьес, а он еще далеко не полон.

Шкаф демократичен, не возражает, когда рядом с пьесами признанных мастеров появляются другие пьесы, авторы – которых только начинают свой литературный путь. Он знает, что если есть в новом жильце талант и правда, то постоянная прописка ему обеспечена. Если же не», то пьесу, завязав в кипу собратьев, обменяют когда-нибудь на макулатурный талон.

Это неизбежно.

Шкаф – оптимист. Он знает, что само время собирает в его чреве жемчужные зерна. Отделяет мысли от подделок, подлинники от копий… Шкафу хорошо – у него есть время. Завлиту много хуже. У него того времени мало. Достанем же связку ключей, распахнем его створки и заглянем.

Вот они, в папках-скоросшивателях стоят по алфавитному ранжиру. Завлиты драмтеатров! Вам и не снились, наверное, такие названия, как «Козел с портфелем», «Крокодил с секретом», «Волк в сапогах»… Однажды здесь даже стояла безбожно плохо написанная пьеса на атеистическую тему под названием «Христос за пазухой».

Полки с пьесами для завлита то же самое, что золотой каньон для старателя: кажется, что в промывочном лотке один лишь песок, аи нет – выплеснешь его и на дне увидишь вдруг золотые самородные камешки. Хотя, конечно, пустой породы здесь более чем достаточно. Она, как правило, залегает в пьесах-кормушках: «датских», «темских», короче – «нужных». Нужны они более всего учреждениям (для рапортов), театрам (для премий) и авторам (для жизни).

Вот они, написанные к датам и «на темы». Полистаем наугад. «Когда поют светофоры» – музыкальная пьеса-сказка в стихах. Адресат – маленький человек, который любит поиграть в куличики из песка либо, надевши непомерно большой ранец, идет по еще мало изученной дороге в школу. Что же, самое время «развлекая, поучать» его правилам дорожного движения. Но давайте обратим внимание не на то, «когда поют светофоры», а на то, что они поют. А поют они пока следующее: «Пятью пять – двадцать пять. Вышел зайчик погулять. Но забыл, что красный свет – это значит: хода нет!.. Паф-штраф! Ай-ай-ай! Сиди дома, не гуляй!» И зайчишка от стыда покраснел – и навсегда. Красный заяц – очень жаль, но из басни сей мораль: помни правила движенья, как таблицу умноженья!»

Право же, трудно назвать эти рифмованные строчки стихами. Возможно, они и выполняют свою тематическую цель, но как художественное произведение могут вызвать только недоумение, а при повторном чтении появляются и «зайчики кровавые в глазах».

Чтобы не быть голословным, приведу еще одну выдержку из этой пьесы в стихах.

«Первый ведущий (в зал). Теперь вы убедились сами, что мальчик потому с ногами, что мальчик… мальчик с головой!

Третий ведущий. А потому здоровый и живой!»

Вот такой получился головоногий мальчик. И вся пьеса приобрела головоногий характер. Где голова – тема. Ноги – сюжет. Нет только туловища – литературного произведения.

Кстати, очень интересно наблюдать, как подобные сложносочиненные образы кочуют из пьесы в пьесу, не теряя своей первозданности. Например, «головоногий, живой и здоровый мальчик» из пьесы про поющие светофоры через несколько лет неожиданно появился и запел в пьесе «Приключения на улице» (имена авторов пьес не даю, так как от творческих неудач не застрахован никто):

«Не страшат меня дороги, Не пойду по ним пешком, Я хватаю в руки ноги, Покороче и бегом!»

Жаль, однако, что маленькие пешеходы учатся правилам дорожного движения на таком примере. Ведь пешеходов действительно нужно любить. А это значит – и писать для них нужно качественно, литературно. Без вульгаризмов типа: «Я бегу на пост ГАИ, У меня там все свои».

Как-то в одной из «темских» пьес кукольный завлит прочел следующие строки, предупреждающие детей против курения: «И дымят они, дымят, взрослым подражают. А подумать не хотят, что здоровье разрушают. Надо помнить: для ребят сигарета – это яд!»

Трудно не согласиться с таким доводом. Конечно же, сигареты – это яд, разрушающий здоровье. Но если мы в литературной форме взялись за охрану здоровья, то не должны забывать к об охране эстетического здоровья. Ведь такими стихами легко разрушить его. Любопытно, что, как только пьеса ограничивает свою тематику до одной малокровной мысли: «Не пейте сырой воды», она начинает страдать и литературно-драматургическим малокровием.