Адриан Топоров - Мозаика-2. Из жизни властителей, полководцев, государственных и общественных деятелей

Пётр Великий гнал от себя прочь льстецов и подхалимов, кичившихся преданностью ему и Отечеству. Один офицер на ассамблее хвалился царю готовностью отдать за него жизнь и уверял, что может доказать это сию минуту.

Петр молча взял руку бахвала, один палец ее поднес к пламени свечи и начал жечь. Офицер завертелся от боли, пытаясь отдёрнуть руку от огня. Царь упрекнул его:

– Ради меня ты малой боли вытерпеть не смог. А как же ты обещал с радостью пожертвовать всё тело за меня?

Пётр Первый спросил шута Балакирева:

– Что говорит народ о новой столице?

Балакирев ответил:

– Царь-государь! Народ говорит: с одной стороны – море, с другой – горе, с третьей – мох, с четвертой – ох!

Петр рассвирепел и гаркнул:

– Ложись!

И начал лупить шута дубинкой, приговаривая:

– Вот тебе – море, вот тебе – горе, вот тебе – мох, вот тебе – ох!

Петр Великий во время отдыха в пути после обеда имел обыкновение поспать. А голову свою при этом клал на пузо или спину денщика. И тому необходимо было очень большое терпение.

Эта привычка грозного императора стала известной со слов камергера Древника, который когда-то и сам был таким царским денщиком.

Петр Великий гостил у одного архиерея. За обедом им прислуживал монах. Подавая водку царю, он споткнулся и облил гостя, но не растерялся и смиренно молвил:

– На кого капля, а на тебя, государь, излияся вся благодать!

Пётр только добродушно рассмеялся.

Вблизи села Чатла на речке Стрельне стоял небольшой деревянный домик Петра Первого. Недалеко от него росла вековечная огромная липа. На ее вершине царь смастерил беседку, на которую вела высокая круглая лестница.

Пётр часто пивал чай в этой беседке, любуясь с её высоты морскими просторами. В беседке император принимал голландских шкиперов и пировал с ними.

Пётр Великий всегда ходил с толстой тростью с набалдашником из слоновой кости. Это была его «дубинка», которую изведали многие спины приближенных царя за всяческие оплошности, ошибки и преступления.

Жаль, что эта реликвия не дошла до нас. Сперва она стояла в Кунсткамере среди других вещей императора. После её перенесли в Адмиралтейство, где она и сгорела.

Научные интересы царя-преобразователя России были обширны. Он любил и медицину. В 1706 году Пётр первым учредил в России анатомический театр при Московском госпитале. Здесь царь часто вскрывал трупы. Испытывая сильную склонность к хирургии, он всегда носил с собой два футляра: один с математическими инструментами, а другой – с хирургическими. Во втором футляре лежали: два ланцета для кровопускания, анатомический нож, лопаточка для растирания пластыря, клещи для удаления зубов, ножницы, щуп для ран и катетер.

Пётр требовал, чтобы придворный хирург Термонт обязательно приглашал его присутствовать при операциях. Царь и сам искусно вскрывал трупы, пускал кровь, делал порезы и выдергивал зубы. В музее Академии наук хранится целый мешок зубов, выдернутых Петром Первым.

Сложную операцию он сделал жене голландского купца Борста, выпустив из ее живота 22 фунта воды. Но на 9-й день после операции больная скончалась. Царь шел за гробом жертвы своего неудачного хирургического вмешательства.

В 1696 году Петр Первый проезжал из Воронежа через Тулу. Как раз в это время испортился его любимый пистолет работы известного немецкого мастера Кухенрейтера.

Кузнец Никита Демидов исправил пистолет и принес его царю. Петр, расхваливая мастера-немца, высказал сожаление, что у него в государстве нет таких мастеров. Никита вломился в амбицию:

– И мы, государь, против немца постоим!

Эти слова показались Петру возмутительным бахвальством. И так как он в этот момент был сильно «под турахом» от выпитой анисовки, то гаркнул на кузнеца:

– Ты, дурак, сначала сделай, а потом хвались!

И царственная длань влепила Никите оплеуху по физиономии. Но тот не струсил:

– А ты, царь, сначала узнай, а потом дерись!

И тут же подал Петру новый пистолет, ничуть не хуже немецкого. Изумленный царь попросил у Никиты извинения. А тульский кузнец стал основоположником знаменитых металлургических заводов в Туле, Сибири и на Урале, родоначальником династии крупнейших русских промышленников Демидовых.