Наш заход в Сан-Фернандо-де-Атабапо – необходимое действие, так как для дальнейшего движения вверх по Ориноко мы должны поставить на наши бумаги еще одну печать, дающую нам право следовать дальше.
За пластиковым столиком на возвышающемся берегу сидит военный с автоматом – он контролирует прибытие лодок в городок. Удивляется, что видит меня здесь – русского.
Пограничник оказывается местным интеллектуалом – он чемпион гарнизона по шахматам. Сразу же признается мне в громадном уважении к Гарри Каспарову, ценит его за то, что тот на равных играет с компьютером, и неожиданно предлагает сыграть в шахматы – хороший международный шахматный опыт будет, говорит. Я отказываюсь. Если я буду играть еще в шахматы с Национальной гвардией Венесуэлы в Сан-Фернандо-де-Атабапо, то до индейцев яномамо на Окамо мы никогда не доберемся. Военный спрашивает, зачем я здесь. Аксель, проявляя хитрость, отвечает за меня, что просто идем до поселка Ла-Эсмеральда, смотрим на красоты Амазонии, путешествует русский. Ну и правильно, ни к чему этому вояке знать, что мы идем к индейцам яномамо, а то потребуется еще больше разрешений.
Деревня пиароа на берегах Ориноко
На окраине деревни пиароа растут деревья манго
Хильберто
Сын Хильберто
Рассвет на Ориноко
Гора Япакана
Вскоре покидаем Сан-Фернандо-де-Атабапо и отправляемся дальше вверх по Ориноко. Река становится уже, не такой широкой, как у Пуэрто-Аякучо. Я констатирую, что сегодня у нас закончилась первая бочка бензина, и мы откупориваем вторую.
На ночевку располагаемся на красивом пляже с белым песком. Хильберто обустраивается на берегу, остальные члены экспедиции размещаются в лодке.
В сумерках к нашему пляжу причаливает куриара, так в венесуэльской Амазонии называют небольшую лодку, выдолбленную из цельного ствола дерева, в которой путешествует индейская семья из трех человек – муж, жена и их маленькая дочка, – также решившая остановиться здесь на ночлег.
Обустройство временных лагерей-ночевок – обычная практика для путешествующих по полноводной Ориноко. Если их вояж растягивается на несколько дней, то светлое время суток они используют для передвижения по реке, а как только начинает темнеть, причаливают свои лодки к первому подходящему для ночлега приглянувшемуся берегу, разводят костер, готовят еду, развешивают гамаки.
С рассветом – снова в путь. После дождей, непременно идущих каждый день, объем воды в Ориноко стремительно увеличивается – эта могучая полноводная река вызывает восторг! Вдали показалась гора Япакана – важный географический ориентир в среднем течении Ориноко.
Через некоторое время останавливаемся в деревне индейцев пиароа, откуда родом наш моторист Хильберто. Пользуясь случаем, он навещает свою мать, которая плачет у него на плече после долгой разлуки. При этой трогательной встрече у Хильберто на лице не вздрагивает ни один мускул.
В чистой и аккуратной общине стоят не традиционные дома индейцев пиароа с куполообразной крышей, спускающейся до земли, – итсо'де или у'чоде, как они называют их на своем языке, а хижины прямоугольной формы под двускатными крышами, устланными пальмовыми листьями, со стенами, построенными из жердей, обмазанными глиной.
Пробыв в деревне Хильберто не больше часа, собираемся в дорогу. Неожиданно к берегу причаливает бонго, битком набитая людьми. Аксель говорит, что это нелегальные колумбийские золотоискатели и две проститутки, отправляющиеся с ними на золотые прииски, расположенные у подножья горы Япаканы.
Проходим следующий, один из многих на Ориноко, военный пост в поселке Санта-Барбара. Поселок – это три лачуги и казарма. На наши бумаги военный ставит очередную печать, необходимую нам для дальнейшего продвижения вверх по реке.
Читать дальше