Юлия Шадрина - На золотом крыльце… Англия. Истории об истории

Но, оставим братские чувства в покое, вернемся к Вильгельму. Что же он был за король? А плохой он был король. Отвратительный. Настолько, что после его смерти, некоторые церкви отказались звонить в колокол. Умер, и хорошо, решили служители культа. А если такое думали божьи люди, что же думали все остальные остается только догадываться.

Никто его не любил. Жены и детей у него не было. И поговаривали, что женщины ему даже и не нравились, в отличие от мужчин. Вильгельм был ленив, жесток, расточителен и коррумпирован до крайности. При нем репрессии были обыденным инструментом управления, а налоги душили тех, кого он еще не убил. Жизнь людей не представляла для него ни малейшей ценности. Как и его собственное слово. Вильгельм мог заключить перемирие, а потом взять и напасть. Так он поступил с Шотландией. Причем с особой извращенностью. Сначала заключил мир, потом вторгся, заманил шотландского короля в ловушку, где тот погиб. Это позволило прийти к власти новому королю, который, как выяснилось, Англию не жаловал. Странно, почему? И теперь Вильгельм уже помог свергнуть нового короля и передать власть детям погибшего. Естественно, в обмен на что? На перемирие. Которое и было перед тем, как Вильгельм это все заварил. Я предупреждала, что с этим английским королем все сложно. И на Уэльс он тоже кстати покушался. Там вообще ничего не вышло. Ушел несолоно хлебавши. Партизанское движение и внезапная помощь норвежского короля обеспечили валлийцам относительную неприкосновенность аж до 13 века.

Историки считают, что Вильгельм II не развалил все, что создал его отец только потому, что довольно рано умер, попросту не успел. Вообще-то он не умер, а погиб и при очень странных обстоятельствах. На охоте один вельможа хотел выстрелить в оленя, но стрела почему-то угодила в короля. И пусть Вильгельм носил прозвище Руфус, то есть Рыжий, это же еще не повод не видеть разницы между ним и крупным рогатым животным. Но, се ля ви, как сказали, наверное, англичане, которых так воодушевила смерть мерзкого короля, что они даже его тело не сразу забрали, чтобы похоронить. Вот такая нелепость или заговор оборвали мучительное правление второго представителя героической Нормандской династии английских монархов к вящему удовольствию следующего нашего героя.

Герой этой главы не должен был стать королем. Будучи младшим сыном, он готовился к духовной карьере, грызя гранит наук, за что получил прозвище Боклерк, что по-французски «хорошо образованный».

Королем, несостоявшийся церковник, стал неожиданно. В первую очередь, для своего предшественника, погибшего на охоте. Прижав к груди бездыханное тело венценосного брата, Боклерк, констатировал смерть, и, бросив родственный труп на землю, поскакал короноваться.

Шалун и сластолюбец, наплодивший около 20 внебрачных детей, новый король оставался завидным холостяком целых три месяца, по истечении которых женился на весьма симпатичной шотландской принцессе Эдите, по слухам давно тревожащей его сердце и прочие жизненно важные органы.

Будущая невеста воспитывалась в монастыре и, также как претендент на ее руку, планировала посвятить себя религиозным служениям, но взыграло ретивое, потому, поклявшись духовенству, что она не успела принять постриг, Эдита переименовала себя в Матильду и поспешила замуж. Женитьба была удачной. Помимо очевидной симпатии к супруге, выразившейся в быстро появившихся на свет детях-погодках, перерывах между походами налево, Генрих Боклерк еще заручился поддержкой на северных границах своих владений. Последнее для него имело большое значение, поскольку позволяло сосредоточить внимание на перетягивании Нормандии под свой протекторат из-под, в общем-то, законной власти другого его брата. К слову сказать, у него все получилось, а потому, восстановив англо-нормандские владения, Боклерк занялся внутренними делами.

Он зародил чиновничество и органы управления. Инициировал подписание монархом хартии вольностей (аналог предвыборной программы) при инаугурации. Начал выстраивать упорядоченную систему налогообложения и реформировал судопроизводство, сведя к минимуму ордалии.

Ордалии эти были очень неприятными штуками, так называемым «Божьим судом», обвиняемого, например, бросали связанным в воду и ждали. Если он тонул, значит, не виновен, потому что Бог его оправдал, забрав к себе. Ну, а если не тонул, то его казнили. Так ведь никаких налоговых агентов не напасешься.