Хамдампур Шариф - Взгляд. Лица и события от Памира до Кремля

Почему я это вспомнил? Потому что хоть я не хочу чего-нибудь приписать товарищу Яроцкому, я его знаю, просто предупреждаю , чтобы он не попал в плен Бартольда. У товарища Яроцкого есть кое-какие элементы неясности. Хотя вот в пункте 5 представленного проекта автор предлагает собрать отчеты путешественников, русских и иностранных, исторического характера, касающиеся истории Таджикистана. Здесь авторам рекомендуются буржуазные историки , у которых можно найти документы истории народов Таджикистана, а почему-то не слова о Марксе, Энгельсе, Ленине и Сталине . Почему даётся такая методическая установка обратить внимание в первую очередь на буржуазных историков ? Всё это показывает, что автор проекта должен обратить серьёзное внимание на то, чтобы не попасть, если можно так выразиться, в капкан Бартольда. Неужели эти люди до сих пор не могли перестроиться?

Я вчера спрашивал профессора Яроцкого, и он мне ответил, что якобы в Бухаре сначала произошла революция, а потом произошло национально-освободительное движение . Может быть, я не понял его или он меня. Но это получается формулировка Резцова, который говорил, что национально-освободительное движение есть уродливая форма басмачества. (Профессор Яроцкий: «Вы ещё мне припишите этим защиту басмачества».) Я говорю о том, чтобы тут не было недоразумения. Наше совещание должно дать хорошие результаты в ускорении составления учебника по истории Таджикистана. Но нужно сказать, что при составлении истории таджикского народа можно обратить внимание на те указания, которые были даны нам на этом совещании, и на указания товарища Сталина, Жданова, Кирова как самое главное, которое мы должны взять в основу при составлении учебника.

Совершенно правильно говорил товарищ Брагинский в отношении таджикских народов, возьмите товарища Нерсесяна, он более практично поставил вопрос. Правильно, школьники спросят, откуда я взялся, откуда я явился, но в первую очередь школьник будет требовать рассказать ему, как получилась у нас настоящая, весёлая, счастливая жизнь. Он попросит рассказать, как жили его прадеды и деды. Он захочет сопоставить свою весёлую жизнь с прошлой проклятой жизнью дедов, прадедов. Если я пойду в школу и буду говорить ему о завоеваниях его дедов и прадедов, то он будет смеяться. Нам нужно будет изменить отдельное строение проекта составления истории, изменить на основе указания товарища Сталина».

(Источник: Таджикистанский филиал. ИМЛ, Ф–4511, Оп–16, Душанбе–2. С. 4–5. Об учебнике по истории Таджикистана для средней и неполной средней школы.)

Возможно, именно благодаря этой речи, полной угроз и намеков на пробуржуазный характер проекта и на его несоответствие идеям марксизма-ленинизма-сталинизма, учебник по истории таджикского народа для школьников вышел лишь в 1959 году, то есть через 23 года после того совещания. Историку Яроцкому, взявшемуся за восстановление исторической правды, в речи Закирова прозвучала такая угроза, которую никто из его коллег, видимо, не смог проигнорировать.

В самых верхах своим ходом идет жестокая борьба за власть, приводящая к регулярным «чисткам». И поэтому в республиках во всех сферах ощущается нехватка национальных кадров. Вопросы об их подготовке и использовании выносятся на съезды и пленумы партии.

Именно в это время статьи и личность Бободжона Гафурова привлекут внимание руководителя отдела печати ЦК Компартии Таджикистана Иосифа Брагинского. Все сотрудники его отдела были русские, первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана Дмитрий Протопопов тоже был русским. Брагинский ставит перед Протопоповым вопрос о привлечении хотя бы одного таджика в его отдел. Между ними достигается согласие.

Интересно, что Иосиф Брагинский, как и его предки, – евреи, в свое время бежавшие из Ближнего Востока и избравшие местом своего нового жительства столицу государства Саманидов – Бухару, проявлял особенное уважение к таджикскому народу. Известно, что у него был необычный интерес к таджикской истории и литературе, и есть свидетельства, что ему нравилось слушать «Шахнамэ».

В 1937 году, в самый разгар массовых зачисток руководства компартии, Бободжон Гафуров соглашается возглавить отдел печати и издательств ЦК Компартии Таджикистана – и назначается на эту должность решением Бюро ЦК КП(б) Таджикистана от 2 ноября 1937 г. А с 1939 по 1940 г. он работает заведующим отдела культпросвета ЦК.