Фаина Раневская - Письма к подруге

С театром у меня тоже одни надежды. Боюсь, как бы они не оказались пустыми, поэтому пока ничего писать не стану. Я стою на перепутье, и в голове у меня только одна мысль – как бы не ошибиться. Было время, когда я не боялась пробовать и ошибаться, а теперь боюсь. Не знаю, сколько еще можно ошибаться. Пора бы уже найти свое место в жизни, свой театр, своего режиссера. Ты и представить не можешь, как я завидую Павле Леонтьевне. Ее актерская карьера была благословлена самим Давыдовым [38] Давыдов Владимир Николаевич (настоящие имя и фамилия – Иван Николаевич Горелов; 1849–1925) – известный русский актер, театральный режиссер и педагог. Имел звания заслуженного артиста Императорских театров и народного артиста РСФСР. ! Судя по рассказам Павлы Леонтьевны, у него был настоящий актерский университет. А я ни одного университета не окончила. Проучилась в нескольких школах, но школы – это совсем другое. Не тот масштаб. Я, как обычно, питаю множество надежд и опасаюсь, что им (как обычно) не суждено будет сбыться. Идти к Юре в армейский театр мне не очень-то хочется. Если бы меня спросили, куда я хочу поступить, то я бы ответила: «В Малый или в Художественный». Мне хочется служить не в новом театре, а в таком, который имеет историю, традиции. Для меня это очень важно. Но кто ж меня спросит?

Я постоянно держу нос по ветру. В Москве я уже освоилась, знакомых у меня много, и я в курсе всех новостей. Но новости эти неутешительные. Все вдруг едут в Москву. Такое впечатление, будто в провинции никого не осталось. Вдобавок в последнее время театры, которые появились после революции, закрываются один за другим. Мест нет. Табличка «Свободных мест нет» может радовать актеров только в том случае, если речь идет о местах в зале. Когда то же самое говорят о местах в труппе, это уже не радует, а огорчает.

Весной я сильно исхудала, а за лето немного поправилась и снова могу без содрогания смотреться в зеркало. А то ведь страшно было взглянуть. Павла Леонтьевна говорила, что мне идет худоба, что я так выгляжу, как настоящая la femme fatale [39] Роковая женщина ( фр .). . Боже милостивый! Какая, к черту, la femme fatale? Я выглядела, как лошадь, которую ведут на живодерню. Впору было беспокоиться, что подхватила чахотку. Но то была не чахотка, а нервы. Я была сама не своя, но теперь немного успокоилась. Так уж устроен человек, что не может вечно переживать об одном и том же. Чувства притупляются, вот и мои тоже притупились. Приглашение сниматься в картине тоже сыграло свою роль. Режиссер увидел меня на сцене в образе покойной Зинки (да я так и говорю о ней: «моя покойница») и восхитился настолько, что пригласил меня сниматься. Это же что-то значит. Хотя бы то, что мои старания не пропали зря. Павла Леонтьевна пророчит мне грандиозную славу в качестве киноактрисы, говорит, что у меня выразительные глаза. Она постоянно пророчит мне что-то ободряющее, чтобы меня поддержать, и я ей за это, а также за все прочее, очень благодарна. Но какая из меня киноактриса? У киноактрисы непременно должно быть смазливое личико. Одними только глазами, какими бы выразительными они ни были бы, не обойтись. Иногда я завидую Белле [40] Старшая сестра Фаины Раневской Изабелла Фельдман. , думаю, что с радостью обменяла бы мой ум на ее красоту. Была бы я тогда счастлива? Не знаю. В детстве я ужасно завидовала Белле. Ты знакома с ней и должна понимать, что там было чему завидовать. В Белле все – от профиля до осанки, было совершенным. Она так грациозно танцевала, так мило пела, так улыбалась… Ах, мне бы все эти таланты! Знаешь, Фирочка, в нашем деле внешность играет не самую главную, но и не самую последнюю роль. Красивая талантливая актриса имеет гораздо больше преимуществ, чем некрасивая талантливая актриса. Смею надеяться, что я хотя бы талантлива. Ведь мне об этом говорили даже те, кто меня не любил. Помню, как Желяков (я тебе о нем рассказывала) назвал меня «талантливой гадюкой». За «талантливую» я его поблагодарила, а за «гадюку» хотела дать по физиономии, но сдержалась. Не люблю рукоприкладства, это у меня наследственное.

Немного заработала летом по старой памяти в театре МОНО [41] МОНО – Московский отдел народного образования. В передвижном театре при этом учреждении Фаина Раневская и Павла Вульф некоторое время работали в 20-х годах прошлого века. . Хорошо, когда знаешь, где можно заработать. Удовольствия мне эта работа не доставляет, но дает заработок, а это в моем положении очень важно. Каждая копейка дорога, не говоря уже о рублях. Стала ужасной скупердяйкой. Представь – это я-то! Прежде чем потратить копейку, десять раз подумаю. Мне не привыкать экономить, а все равно грустно. Хочется жить так, чтобы не трястись над каждой копейкой. Сбережения мои давно растаяли. Ты же знаешь, что я не умею обращаться с деньгами. Трачу, трачу, а когда спохватываюсь, то бывает уже поздно. Я непрактичная, некрасивая, невезучая… И так далее. Сегодня я недовольна собой. В последнее время я редко бываю собой довольна. Что поделать, таковы мои обстоятельства.