Балинт Мадьяр - Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2

С точки зрения отношений (или реляций), в этой теории есть три важных аспекта. Во-первых, мы (как и Холкомб) не случайно использовали слово «класс», ведь в рыночной экономике либеральных демократий формирование групп тех, кто получает выгоды, и тех, кто несет издержки, является рыночным феноменом. Даже если Холкомб и не уделяет чрезмерного внимания экономике транзакционных издержек, и мы полагаем, что коллективные действия и поведение избирателей не зависят исключительно от индивидуального анализа затрат и выгод [25] См. пример конструктивной критики этого метода: Green D., Shapiro I. Pathologies of Rational Choice Theory: A Critique of Applications in Political Science. Yale University Press, 1994. , ясно, что (1) наличие или отсутствие определенных групп интересов не является результатом добровольного решения участвующих сторон. Кроме того, (2) тогда как «массы» или неорганизованные группы имеют возможность голосовать и выбирать в конце каждого срока, кого они хотят, организованные группы интересов могут на повседневной основе влиять на принятие решений и тратить на это больше ресурсов, чем обычные люди, и (3) бизнес-группы имеют чрезвычайно большое влияние на процесс принятия демократических решений [26] Gilens M., Page B. Testing Theories of American Politics: Elites, Interest Groups, and Average Citizens // Perspectives on Politics. 2014. Vol. 12. № 3. P. 564–581; Dal Bó E. Regulatory Capture: A Review // Oxford Review of Economic Policy. 2006. Vol. 22. № 2. P. 203–225. . Таким образом, из логики рынка или его «невидимой руки» [♦ 2.6] вытекает, какие группы частных акторов формируют более прочные отношения с публичной сферой или какие из них могут направить процесс принятия политических решений в благоприятное для них русло.

Второй аспект, который тесно связан с первым, заключается в том, что отношения между политической и экономической элитами являются добровольнымии взаимовыгодными. Кроме того, в либеральных демократиях идеального типа лоббирование, как правило, является законным и регулируемым, что делает реляцию прозрачной для общественности [27] Holcombe R. Political Capitalism, 2018. P. 76–77. Ср.: McGrath C. Lobbying in Washington, London, And Brussels: The Persuasive Communication of Political Issues. Lewiston, N. Y.: Edwin Mellen Pr, 2005. . Наконец, третий аспект, который необходимо отметить на основании работы Холкомба, заключается в том, что вознаграждение этих двух элитных групп служит укреплению их формальных позиций в каждой из отделенных друг от друга социальных сфер, к которым они принадлежат[♦ 3.2]. Другими словами, хотя элиты и сотрудничают, акторы не пересекают границы сфер социального действия друг друга: предприниматели не становятся в том числе политиками, а политики не становятся предпринимателями. Добиваясь выгодных для себя правовых норм, члены экономической элиты не становятся частью элиты политической [♦ 3.7.1.1]. Конечно, экономическая элита имеет огромное влияние на процесс принятия политических решений, и в либеральных демократиях идеального типа могут существовать такие институты, как Американский законодательный совет ( ALEC ), в рамках которого члены законодательного собрания и участники частного сектора сотрудничают в разработке типовых законопроектов, которые могут быть внесены для обсуждения в законодательных органах штатов [28] Greeley B., Fitzgerald A. Pssst … Wanna Buy a Law? // Bloomberg Businessweek. 02.12.2011. URL: https://www.bloomberg.com/news/articles/2011-12-01/pssst-dot-wanna-buy-a-law. Также см.: Pogátsa Z. A Neoliberalizmus Politikai Gazdaságtana [Политическая экономия неолиберализма] // Neoliberális Hegemónia Magyarországon: Elemzés És Kritika [Неолиберальная гегемония в Венгрии: анализ и критика]. Budapest: Noran Libro, 2019. P. 50–73. . Однако даже в этом случае правительственные решения принимаются не главными предпринимателями, а политиками, которые могут свободно отклонять предложения лоббистов и органов примирения так же, как и свободно игнорировать попытки влияния неэлит. Если они принимают эти предложения, то, как правило, это подразумевает добровольный обмен нормативных актов на взносы в пользу избирательной кампании либо (относительно незначительные) личные выгоды [29] Holcombe R. Political Capitalism, 2018. P. 78; Pogátsa Z. A Neoliberalizmus Politikai Gazdaságtana [Политическая экономия неолиберализма]. P. 58–59. Что касается «относительно незначительных» выгод, то здесь Холкомб приводит в пример трудоустройство члена семьи в индустрии, где заняты лоббисты. Такая выгода очевидным образом не сопоставима с богатством полигархов и их приемных политических семей (см. Текстовую вставку 3.1 [♦ 3.3.3]). , которые используются в процессе принятия политических решений и/или не превращаются в производственный капитал либо частные экономические единицы (компании и т. д.). Таким образом, члены политической элиты не становятся частью экономической элиты: сферы социального действия взаимосвязаны, но при этом остаются отделены друг от друга.