Юрий Дружников - Пушкин. Изнанка роковой интриги

Другим аргументом считается пушкинский черновик из трех строк: «Криспин приезжает в губернию на ярмонку – его принимают за… Губернатор честный дурак… – Губернаторша с ним кокетничает – Криспин сватается за дочь». Дата написания неизвестна. Криспин во французских и итальянских комедиях – постоянно встречающийся плут-слуга. «Принимают за» – типичное qui pro quo, на котором строится комедия во все времена. Опираясь на эти три строки, доказывают, что Пушкин подарил Гоголю сюжет «Ревизора» [296].

Более очевидно, что уже существовала известная комедия украинского писателя Григория Квитки «Приезжий из столицы, или Суматоха в уездном городе», где обыграна точно такая же история. И – за год до «Ревизора» в журнале «Библиотека для чтения» (а Гоголь ее внимательно читал) появилась повесть Александра Вельтмана «Провинциальные актеры», где тоже обыгрывался знакомый сюжет. В наше время в Америке за такое заимствование сюжета Гоголь давал бы показания в суде, и даже живой свидетель Пушкин ему б не помог, если подарил ему не свой сюжет.

В связи со слабостью доказательств Гиппиус предлагал компромиссное объяснение: «уступка» Пушкиным Гоголю сюжета «Мертвых душ», а также начало работы Гоголя над «Ревизором» произошли «в результате рассказанных Пушкиным анекдотов» [297]. Макогоненко спасает легенду следующим толкованием: «Гоголь попросил у Пушкина сюжет, а Пушкин дал ему мысль!» [298]. Еще более расширяет возможность заимствования вне Пушкина Золотусский: сюжет «носился в воздухе, он уже был почти фольклорным» [299]. С этим трудно не согласиться.

Пушкин писал про раннюю комедию Гоголя «Владимир 3-й степени» Одоевскому: «В ней есть закорючка», – что, видимо, можно истолковать как похвалу. Устраивая новую комедию в театр, Гоголь нигде в письмах не отмечает, что Пушкин подарил ему сюжет, хотя это могло помочь успеху пьесы, а ведь Гоголь навязчиво использовал имя Пушкина. Пушкин поминает «Ревизора» в письме к жене, но и там нет ни намека на его собственный вклад. Панаев позже писал, что Пушкин во время чтения комедии у Жуковского «катался от смеха», но эта типичная гоголевская гипербола перекочевала в воспоминания Панаева из воспоминаний Гоголя [300]. Таким образом, легенда о подарке Пушкиным двух сюжетов сочинена самим Гоголем.

Поздний Пушкин относился к Гоголю более критически. Говоря о «Вечерах на хуторе близ Диканьки» в «Современнике» за 1836 год, он отмечал живую манеру письма Гоголя и – «неровность и неправильность его слога, бессвязность и неправдоподобие некоторых рассказов». «Невинные, на взгляд, вкусовые различия, – отмечает А. Синявский, – имели далеко идущие последствия и свидетельствовали в конечном счете о пропасти, отделявшей Гоголя от Пушкина» [301].

Пушкин предложил Гоголю заняться критикой, отметив в своем дневнике: «Гоголь по моему совету начал историю русской критики». Основанием послужили, по-видимому, язвительные замечания Гоголя по поводу врагов Пушкина и лесть в адрес поэта. По мнению А. Жолковского, Гоголь «рабски приспосабливался к вкусам вышестоящих лиц (в том числе Пушкина)» [302].

Перечитаем статью Гоголя «Борис Годунов, поэма Пушкина», которую молодой автор писал, ища сближения: «Будто прикованный, уничтожив окружающее, не слыша, не внимая, не помня ничего, пожираю я твои страницы, дивный поэт!.. Великий! Над сим вечным творением твоим клянусь!» Это больше похоже на заклинание. В сервильной статье говорится о чем угодно, только не о самой драме, написанной Пушкиным. В письме Гоголь называет Пушкина и Жуковского «великими зодчими», воздвигающими «огромное здание чисто русской поэзии». «Великие зодчие» сегодня звучат особенно смешно, но и тогда это была бесстыдная лесть.

Гоголь-критик оказался многословен, лишен дара анализа произведения и, как оказалось, не способен ориентироваться в литературно-общественной жизни. Уже высказывалась точка зрения, что совет Пушкина Гоголю заняться критикой свидетельствует о незнании Пушкиным своего обожателя [303].

Для выпуска журнала «Современник» Пушкину нужен был редактор. Найти такого непросто, а молодой Гоголь, если вспомнить его беспомощный опыт в качестве лектора, отважно брался за любое дело. Компетентность Гоголя в редакторской работе была равна нулю, – этому Пушкин почему-то не придал значения. Ю. Оксман пишет, что в «Современнике» Гоголь вел «всю редакционно-техническую работу» [304]. Редактирование первого номера журнала «Современник» за 1836 год доказало, что он не только не способен, но и опасен.