Виктор Точинов: Дорога к Мертвой горе – 2, или По следам группы Дятлова

Бороться с суевериями здесь и сейчас смысла не имело. Выбор был прост: или кто-то останется, или надо срочно найти десятого.

Да, кстати… Я ведь обещал познакомить читателей еще с двумя участниками экспедиции. Сейчас самое время. Знакомьтесь: Александр, наш шеф-повар, отвечавший за питание экспедиции. Кто-то может сказать, что это барство, пижонство и полный декаданс — лететь на перевал со своим шеф-поваром. Я сам человек неприхотливый и вполне смог бы обойтись сухим пайком. Но опции отказаться от этой услуги не было, а на перевале, пока мы лазали по склонам и курумникам, Александр приготовил действительно потрясающе вкусный обед.

Илл. 11. Александр, обеспечивший нас вкусной и здоровой пищей.

А еще с нами летел Максим, гид и проводник, знавший об окружавших перевал местах всё. Мы как-то по умолчанию посчитали, что происходит он из местных манси: невысокий, стройный, жилистый, с характерным типом лица… Посчитали и попали пальцем в небо. Внешность бывает обманчива, и корни у Макса оказались русские и татарские.

Илл. 12. Максим (в центре). Он много чего знает о финальном этапе дятловской трагедии — но, к сожалению, ничего нового услышать не довелось, все тот же типовой набор самых расхожих версий.

Никого оставить за бортом и лететь ввосьмером мы не могли. Единственный выход: пригласить десятого. В мире в тот момент было множество людей, с радостью составивших бы нам компанию. Но все они находились где-то далеко, а вокруг нас был безлюдный аэродром… Ситуация.

Кончилось тем, что число пассажиров осталось без изменений. Но к двоим пилотам присоединился третий, и от рокового числа «девять» мы ушли.

И наконец-таки взлетели! Ура!

Позже выяснилось, что нам редкостно повезло. Тот день стал единственным пригодным для полетов, а после вновь наступила затяжная непогода, и 24 сентября фирма «Дикий Север» объявила, что сезон вертолетных экспедиций к Холатчахлю в этом году завершен. Опять сумели втиснуться в узенькое «окошко».

Мысль о том, что можно высмотреть с вертолета остатки старого рудника, оказалась полной утопией. Мне доводились летать на вертолетах, но над другими ландшафтными зонами: над казахской степью, над тундрой республики Коми. Там действительно можно увидеть, что происходит на земле. А тайга скрывает всё. Даже осенью, в конце сентября, когда лиственные деревья на Северном Урале почти полностью облетели.

Ничего нельзя разглядеть. Под нами наверняка были какие-то приметные объекты: лесные дороги, например, или квартальные просеки. Но мы их не видели. Возможно, могли бы рассмотреть при взгляде вертикально вниз, но днище Ми-8 смотровыми иллюминаторами не оборудовано. А разглядывая тайгу под углом, мы даже реку Лозьву не видели, хотя пролетали рядом, — все скрывали деревья.

Илл. 13. Кадр, сделанный через иллюминатор вертолета. Видите реку? А она там есть…

Кстати, маленький частный «Робинсон», что мы видели на аэродроме в Нягани, гораздо пригоднее для авиаразведки, обзор из него на порядки лучше. К тому же эта «вертушка» гораздо экономичнее, а Ми-8 чрезвычайно прожорлив. Нам объяснили, что одна из причин дороговизны полетов в том, что вертолет сжигает за час полета шестьсот литров топлива. Шестьсот! Какое уж тут барражирование над тайгой…

И кроме двух штатных баков, наша воздушная лошадка была оборудована еще одним дополнительным. На всякий случай. Чтобы не застрять где-нибудь в таежной глуши при нештатной ситуации, всякое случается при полетах над Севером.

Илл. 14. Мы с Данилом в грузопассажирской отсеке Ми-8. Хорошо видна здоровенная запасная емкость с топливом. Так что курение на борту исключалось категорически, и это не было перестраховкой.

Однако далеко не факт, что даже экономичный «Робинсон» с хорошим обзором помог бы что-то обнаружить. Совсем не обязательно, что на месте нелегального прииска уцелела большая и заметная даже сейчас шахта. Если место низменное, то из-за грунтовых вод до золота скорее всего добирались траншейным способом. Для моей версии разница не особо принципиальная, но у траншей еще меньше шансов быть найденными в наше время. В тех местах, где я провожу теплое время года, военных траншей осталось с избытком после боев 1941-го и 1944-го годов. Все они заплыли, почти не видны, а срок прошел немногим больший, чем после дятловского похода. Разница в пятнадцать лет, но и в 2005-м траншеи Лужского рубежа выглядели точно так же, были едва заметны.