Федор Лобысевич - Город Оренбург.

Климат в Оренбурге ежегодно сильно изменяется; нет уже тех жестоких стуж зимой и сильнейших буранов, которые заметали дома и, как сохранилось предание, не давали жителям, странствовавшим по темным улицам города, попадать туда, куда они шли; так, были примеры, что идущие в собрание попадали совсем в другую сторону города. Зима здесь чрезвычайно ровная и здоровая; холода, правда, сильные, увеличивающиеся от постоянного ветра, и доходящие до 38° по Р., лето-же, преимущественно, всегда пыльное, сухое и чрезвычайно знойное, доходящее до 35° по Р. Жар и удушливый ветер совершенно душат и жгут людей и природу; весны почти не бывает, потому что только в первой половине апреля сходит снег и уничтожаются морозы, а затем, в первых числах мая, начинаются уже довольно сильные жары, постепенно и быстро увеличивающиеся, так что собственно того очаровательного, тепло-приятного времени года, которое так благотворно на юге России и зовется весною, здесь не существует; осень здесь самое приятное время года; с начала августа и далее во второй половине сентября жар начинает спадать и воздух делается более влажным и приятным; но в начале октября уже начинаются утренники, и почти всегда в конце октября устанавливается зима, так что холодного времени в Оренбурге, средним числом, 6—7 месяцев. Река Урал бывает подо льдом в год, средним числом, около 155 дней.

Бураны, свирепствующие здесь, бывают или низовые, или верховые; первыми называются те, которые гонятся сильным ветром, поднимающим снег и метущим его во все стороны; такие бураны продолжаются иногда несколько дней и заносят дома, а на улицах делаются громадные сугробы; но буран верховой далеко опасней и хуже: бедный путник, которого застанет такой буран в степи! Снежные волны, с пронзительным свистом ветра, бьют все, что им попадается; не только человек, но и животное выбивается из сил; дорога исчезает и нередко и путешественники, и стада замерзали в нескольких саженях от жилища, иногда почти на улицах сел и деревень. Растительность в Оренбурге небогата: роща за р. Уралом, очень жиденький сад подле здания Караван-Сарая, сквер на площади и бульвар вдоль берега реки Урала, от генерал-губернаторского дома до зимнего собора, да садик против самого генерал-губернаторского дома, — вот и все. Цветов в городе почти нет, а в оранжереях они считаются редкостью. Здесь никогда нельзя увидеть тех великолепных букетов, которые в Петербурге, на любой улице, летом, можно купить за 15—20 к. Фруктов и ягод также мало: первые яблоки, груши, апельсины и лимоны привозные и не совсем дешевы, так, яблоки продают зимою 15—20 к. фунт, а летом 7—10 к. фунт; апельсины от 60 к. до 3 р. десяток; одно местное и дешевое — арбузы, огурцы и дыни; большой прекрасный арбуз и дыню можно купить по 10 коп. Целые горы их лежат на базаре, а огурцы продают тысячу за 80 коп.; ягоды, клубника, ежевика, смородина и вишни лесные, — вот и все. Влияние климата на здоровье людей и животных, по отзывам медиков, здесь является сообразно временам года; но все болезни не достигают сильного повального развития. Лето и осень особенно вредны для детей, но и в этом случае главную роль играет дурная санитарная и вообще жизненная обстановка большинства населения — крайнее неряшество и наше русское «авось» и «небось».

Оренбургские дачники, за исключением немногих, имеющих дачи в роще, живут в некоторых станицах по Уралу и в окрестных деревнях, из которых ближайшая к городу, Берды, лежит в семи верстах. Деревня Берды, впрочем, способна к тому, чтобы устроить в ней воксал для летних увеселений. Она расположена на горе, близ воды, окружена зеленью — тут бы можно было создать что-либо получше тесных деревенских изб; но пока еще подобные проекты не занимали, как видно, предприимчивости оренбургских промышленников.

Другой сорт оренбургских дач — это киргизские кибитки (конического вида палатки, обитые войлоком). Небогатые люди, или лица, связанные служебными обязанностями с городом, покупают киргизские кибитки и располагаются в них, где вздумается: в зауральской роще, или на берегу Сакмары, или где-нибудь, под тенью нескольких деревьев. Пару таких палаток, стоющую, примерно, до 80 рублей, считают весьма достоточным помещением для небольшого семейства. В таком случае, одна из палаток (господская) убирается коврами и необходимою мебелью; другая-же (людская) служит кухнею и жилищем для прислуги. Подобных, наскоро импровизированных, дач в окрестностях Оренбурга можно встретить не мало, но все располагаются отдельно одна от другой, как будто оренбуржцы сами бегут общества.